Диагноз заставил Джо начать курс лечения, граничащий с бесчеловечностью. Подав в суд на компанию DuPont и других поставщиков химикатов через месяц после постановки диагноза, он дал три видеозаписи показаний. На первом заседании, в ноябре 2008 года, Никастро сидит на диване в гостиной и четко отвечает на вопросы Стива Водки, своего адвоката. Ему шестьдесят пять лет, на голове полно седых волос, и он не выглядит особенно больным. На видео не видно двух нефростомических трубок, которые идут от его почек через отверстия в спине к мешкам для сбора мочи, прикрепленным к его ногам. Водка просит его описать все физические симптомы, которые он испытывает. Рак, объясняет он, переместился из мочевого пузыря в кости и лимфатические узлы. Боль в правом бедре иногда бывает "мучительной, и если я наступаю не туда или еще что-нибудь, то падаю". Что еще? спрашивает Водка. "Я сижу здесь с вами, разговариваю, а мне так неудобно", - говорит Джо. "У меня из спины трубки выходят. Я не могу нормально выспаться. Я не могу никуда пойти. Я чувствую, что я заключенный в этом доме, что все, что я могу делать, - это смотреть телевизор, а жизнь скучна, и это не жизнь".
На втором сеансе, в январе 2009 года, Джо выглядит похудевшим и поседевшим, но по-прежнему вменяемым. Водка спрашивает, изменилось ли его здоровье за два месяца, прошедшие с момента дачи первых показаний. Да, говорит Никастро. Лучевая терапия, начатая в ноябре, вызывала у него рвоту несколько раз в день и диарею. На свадьбе падчерицы он находился наверху, в главной спальне, рядом с ванной, "и я не смог себя контролировать, и... понос пошел по всему полу". Пэм фотографировала внизу. Джо позвонил ей, плача, чтобы рассказать о случившемся. "Это просто очень унизительно". Лучевая терапия была направлена на его ягодицы, и кожа потрескалась. "Я не мог даже сесть. Это было ужасно". В декабре врачи смогли удалить трубку с правой стороны после установки стента, соединяющего почку с мочевым пузырем. Трубка на левой стороне осталась. Из-за стента ему было трудно контролировать поток мочи. Однажды он помочился "на весь кухонный пол".
Понос и рвота прекратились к началу декабря, после того как он закончил лучевую терапию. Теперь он принимал химиотерапию раз в неделю. От нее у него началась крапивница по всему телу. "Руки так чешутся, что кажется... будто они горят".
К последнему сеансу, в феврале 2010 года, Джо превратился в старого, лысого человека с безучастным взглядом. Он прикован к кровати в центре престарелых и реабилитации "Меридиан" в Шрусбери, штат Нью-Джерси, и выглядит гораздо старше своих шестидесяти шести лет. Водка спрашивает, как он себя чувствует.
"Ужасно", - говорит Джо.
"У вас есть какие-нибудь проблемы?"
"У меня много проблем".
"Что это такое?"
"Проблемы с дыханием, проблемы с сидением, проблемы с разговором - всевозможные проблемы".
Джо приехал в центр для престарелых двумя днями ранее из Медицинского центра Монмута, где его лечили от рака костей правой ноги. За последний год он прошел курс химиотерапии сорок или пятьдесят раз. "Меня ужасно тошнит, тошнит", - говорит он. "Я не могу ничего держать в руках. Меня тошнит. Я слабею". За тот же период его госпитализировали полдюжины раз. Кожа на его ягодицах все еще шелушилась. В какой-то момент Джо вытряхнул полный рот мокроты на салфетку, которую держала Пэм. "Это желчь, - объясняет он.
Водка спрашивает Джо, не собирается ли он в какой-то момент вернуться домой.
"Надеюсь, она не в коробке", - говорит Джо. Через две недели он умрет.
Я встретил Пэм в ее городском доме через три года после смерти Джо. Последний год его жизни был "чистым адом", - сказала она мне. Она постоянно ухаживала за ним, промывала трубки, отводящие воду из почек, и опорожняла мешки, в которые собиралась его моча. Она помогала ему ходить в туалет, делала ему ванны с губкой, водила его на приемы к врачам и пыталась поднять его слабеющее настроение. "Он был так напуган. Его разум метался. Он всегда просил у меня прощения. Я отвечала: "Почему ты сожалеешь? Ты должен был зарабатывать на жизнь".
ГЛАВА 15. РАСПРОСТРАНЕНИЕ ЭПИДЕМИИ В ГУДЬИРЕ
11 ИЮНЯ 1990 года NIOSH в письме к нынешним и бывшим работникам раскрыл всю серьезность ситуации с раком мочевого пузыря в компании Goodyear. То, что для многих работников было тревожными слухами, которыми делились в раздевалках, барах и кегельбанах, теперь стало вполне реальным. В письме, подписанном Лоуренсом Файном, врачом, возглавлявшим отдел надзора, оценки опасностей и полевых исследований агентства, и эпидемиологом Элизабет Уорд, руководившей исследованием завода, проведенным NIOSH, объяснялось, что орто-толуидин "был признан причиной рака у крыс и мышей и рака мочевого пузыря у крыс". Хотя исследователи NIOSH считали, что это химическое вещество в основном ответственно за всплеск раковых заболеваний, возможно, свою роль сыграл и другой ингредиент Wingstay 100 - анилин. "Поэтому мы рекомендовали компании сократить воздействие обоих химикатов до минимально возможного уровня", - написали Файн и Уорд. При этом был предложен несколько пугающий контекст: "К сожалению, мы не можем предсказать, у кого из работников может развиться это заболевание. Это похоже на ситуацию с курильщиками сигарет. Хотя мы знаем, что курильщики сигарет как группа подвержены повышенному риску развития ряда заболеваний (включая рак мочевого пузыря), мы также знаем, что не все курильщики сигарет заболевают". К письму прилагался информационный бюллетень с описанием симптомов рака мочевого пузыря: кровь в моче, с сопутствующей болью или без нее; "мутная, мутная или мутная" моча ; частое мочеиспускание; слабый поток; припухлость в паху или нижней части живота. Тем, кто работал в отделе 245, говорилось в документе, следует "приложить все усилия, чтобы избежать контакта с [орто-толуидином и анилином], особенно контакта с кожей или рабочей одеждой".