После выхода письма NIOSH компания Goodyear, не в силах больше скрывать вспышку, начала вносить изменения на заводе. Процессы, которые были открыты для атмосферы, были закрыты. Улучшилась вентиляция. Производственные рабочие были вынуждены носить защитные костюмы Saranex (по иронии судьбы, изготовленные компанией DuPont). Эд Полка, представитель OCAW по технике безопасности в то время, был одним из тех, кого просили, и часто спорил со старожилами, которые сопротивлялись надевать костюмы в 90-градусную погоду. "Убирайся отсюда на хрен", - говорили они Полке, на что он отвечал: "Ты что, идиот? Вам нужно надеть вещи". Полька, проработавший в Goodyear тридцать восемь лет, не слышал упоминаний о раке мочевого пузыря или орто-толуидине, когда начал упаковывать Nailax в 1979 году. Только когда он стал представителем по безопасности в начале 1980-х годов, он узнал, что химикат может вызывать рак - и делать это с беспощадной эффективностью, когда люди не были защищены. По словам Полка, компания Goodyear отрицала свою вину вплоть до 1980-х годов. На одном профсоюзном собрании тогдашний корпоративный медицинский директор Клиффорд Джонсон пытался убедить мужчин, что у них больше шансов заболеть раком мочевого пузыря от жареного мяса, чем от любого химиката на заводе.
Доктор Филипп Алиотта открыл свою урологическую практику в Буффало в 1987 году и уже через некоторое время начал принимать пациентов из Гудьира с поздними формами заболевания. "Некоторые из них умерли", - сказал он мне. Стив Водка связался с ним, чтобы узнать, есть ли связь с воздействием орто-толуидина. "Сначала я сомневался, стоит ли что-то делать, - вспоминал Алиотта, - но как только я изучил [научные] материалы и увидел, что было известно, а что скрывалось от рабочих, я сделал всю работу на общественных началах". Его позиция - о том, что компания Goodyear должна была предвидеть, какой вред нанесет орто-толуидин ее сотрудникам, - заставила его вступить в конфликт с одним из его бывших профессоров: доктором Робертом Хьюбеном, заведующим кафедрой урологической онкологии в Roswell Park. Хьюбен, нанятый компанией Goodyear в качестве эксперта, настаивал на том, что виной всему было курение, но Алиотта стоял на своем. "Я чувствовал, что [Goodyear] предала своих работников, потому что они знали, что делает этот продукт", - сказал он. В ответ врачи, пораженные его наглостью, назвали его "шлюхой". Он счел это смешным, учитывая, что ему не платили за его услуги.
Алиотта использовал простую аналогию, чтобы объяснить своим пациентам три слоя мочевого пузыря: Слизистая была похожа на ковер в вашем доме, а подслизистая - на ковровую подушку. Если опухоль ограничивалась одним из этих слоев, ее можно было удалить в случае рецидива. Как только опухоль достигала мышц - напольного покрытия - картина кардинально менялась. Приходилось удалять мочевой пузырь или, для тех, кто не был подходящим кандидатом на операцию, проводить химио- и лучевую терапию. Алиотта был допрошен по делу Рэя Клайна против DuPont, и адвокаты защиты требовали, чтобы он предположил все возможные причины опухоли Клайна и его коллеги. Алиотта дал им отпор, отметив, что они игнорируют слона в комнате: орто-толуидин.
Доводы Водки против DuPont были построены на эпидемиологии - изучении распространения и факторов, определяющих заболевание в группах людей. У него было преимущество: он мог ссылаться на правительственные данные, показывающие явное превышение заболеваемости раком мочевого пузыря среди рабочих Goodyear в Ниагарском водопаде. Например, в исследовании, которое будет опубликовано в журнале Национального института рака, Уорд из NIOSH и ее соисследователи сообщили, что риск развития рака мочевого пузыря у всех рабочих завода в 3,6 раза выше, чем можно было бы ожидать в общей популяции. Для тех, кто, как известно, подвергался воздействию орто-толуидина, он в 6,48 раза превышал ожидаемый. Такие высокие относительные риски встречаются редко, даже в исследованиях работников, подвергшихся воздействию профессиональных канцерогенов.