Но, вот на этой неделе Алёнушка всё же дала кое-какие пояснения своей неприступности горе-воздыхателю. Причём, при всём честном совещании в моём кабинете. Конечно, она ж теперь Главный креативщик ФАБРИКИ (это она сама так себя провозгласила) и, просто обязана на каждом совещании лично присутствовать, так сказать, радовать нас своими выдумками и деловыми предложениями, коих пока не было ни одного.
– Мы, – сказала она своим тихим замогильно – потусторонним голоском, – В моём царстве расчудесном государстве грёз посовещались, – Ёёёё, моёёё! Атас! Они там ещё и совещаются! А я-то думала, что они там только цветы нездешние целуют под звоны радуги! – И решили: вы, Гога, существо, без сомнения, волшебное. Это ваш плюс! Но! Вы ещё и живой! А вот это жирный минус, который перечёркивает наше с вами совместное будущее! Потому как в вашем нынешнем телесном виде вас НИКАК в мою страну-фантазию не протащить!!! Даже если вы мне и по-сердцу придётесь! А это совсем не так. Романтизма в вас маловато. Грубый вы и не рыцарственный. Девушку никак ублажить (в плане разрывания сердца приведенческого на части от неземной страсти) не можете. Катитесь-ка вы, Гога, колбаской! По Малой Исладской! Вот!
И Гога, ужаленный Алёной в самое интимное место – в любовь безответную, решился на крайние меры – написать поэму для любимой, в которой он откроет ей своё сердце и пылающую огнём страсти эльфийскую душу!
Не дай бог! Не дай бог, вам услышать поэму о любви на исландско-эльфийском языке в исполнении Гоги! Взрыв мозга!
Звук, издаваемый при царапанье гвоздём стекла в совокупности со скрипом пенопласта и гудением бормашины в больном зубе, покажется вам пением ангелов! Но, Гога не унимался, и каждый день радовал всех окружающих бесконечным продолжением своей поэмы.
Всех окружающих, за исключением Алёны. Она испарялась при первых же громогласных звуках:
ГГГГГБББРРРРРРРРРРЗЗЗЗЗЗЗЗЗРРРРХХХХХХХХХХХХД! ДДДДДДДДДДДДДДДДДДДРРРРРРРРРРБРГЖЖЖЖЖЖЖЖЖЖЖЖЖР!
РГГГГГГГГГГГГГГГГРДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДВ!....
И так часа на два на три, не менее!
Ну, а те, кто не мог сквозь стену просочиться (хотя с разбегу удариться пытались многие!), оставались обречёнными на завывания Гоги! Ибо, он здраво рассуждал: Алёна за периметр ФАБРИКИ никуда не денется, а прокачать какие-то сто кубометров пространства своими лёгкими и голосовыми связками для эльфа вообще не вопрос (как оказалось!).
Так что, вылетев из своего кабинета, я влетела в этот вой раненого марала Гоги! Наши с ним огненные реки судьбы, текшие до этого каждая по отдельности по своему скорбному руслу, соединились!
Его вой и мой визг слились в дьявольский дуэт, и, сами того не ведая, мы вошли в жёсткий резонанс с ФАБРИЧНЫМ гулом, который нарастал после совещания по экспоненте каждый час!!! И…!!!
Законы физики, даже в этом явно внеземном месте, никто не отменял. Внутри ФАБРИКИ, прямо в её сердце, что-то КААААК БУМКНУЛО!!! И наступила гробовая тишина.
Это, я так понимаю, у ФАБРИКИ лопнули нервы. Буквально! И она остановилась, замерла и ушла глубоко в себя. Мы все её окончательно доконали своей простотой нравов и непроходимым эгоизмом. Точка.
В наступившей хрустальной тишине мы покаянно разбрелись по своим рабочим местам. До отъезда домой оставалось ещё достаточно времени, чтобы нам всем подумать о своём недостойном поведении и устыдиться.
Потом, вечерком, ко мне пришёл Кодимыч со своими верными вассалами – яйцеголовыми и инженерами-энтузиастами. С горящими лихорадочным блеском гениев-безумцев глазами, они наперебой кинулись все хором объяснять мне, что они таки нашли способ разогнуть нашу согнутую в неприличной позе проблему! Но, для этого надо остаться на ФАБРИКЕ на ночь и подшуршать – пошаманить с документацией…
Вообще-то у нас на ФАБРИКЕ нет прямого запрета на сверхурочные часы работы. Но! Наша Бухгалтерия всегда в бешенство приходит, когда видит, что кто-то оставался на ФАБРИКЕ (кроме Алёнки, естественно, она ж теперь тут постоянно живёт), так сказать, чтобы доделать недоделанное, впихнуть невпихуемое, объять необъебуемое!!! Потому что наш родной Трудовой кодекс России не предусматривает оплату сверхурочных, в размере намного превышающих урочные – фабричных часов всего десять, а земных-то пятьдесят! И начинаются гонки по вертикали! Служебные записки ворохом пишутся от всех структур сразу (чтоб понадёжнее свою задницу прикрыть) – о целесообразности такой колоссальной переработки персонала. Согласования понижающих коэффициентов, утверждение тарифов и сеток (бюджетники мы все, как ни крути), а если не уследил, то пришьют тебе НЕЦЕЛЕВОЕ ИСПОЛЬЗОВАНИЕ БЮДЖЕТНЫХ СРЕДСТВ!!! Просто приговор и ссылка в места не столь отдалённые для любого бюджетного финансиста – понимать надо!