- А к вам возвращалось? - дерзко поинтересовался Костя Ермолов - поклонник рэпа и брейк-данса. - Или вы никогда ничего плохого не делали, а в газетах чушь пишут?
По комнате пробежал тихий неловкий смешок. Жёлтая пресса, действительно, любила пройтись по личной жизни известного продюсера и его неординарным методам работы с подопечными группами и солистами. Далеко не всегда эти материалы были безобидными или хотя бы нейтральными.
- В газетах много чего пишут, - нахмурился Леонид Егорович, отгоняя неприятные воспоминания. - Возвращалось, Костя, ещё как возвращалось, поэтому я знаю, о чём говорю.
В кармане джинсов завибрировал телефон, Зарецкий вздрогнул от неожиданности: этот номер был рассчитан лишь на экстренные сообщения и потому звонил не часто. Сердце болезненно сжалось в тревожном предчувствии.
- Алло, я слушаю.
- Леонид Егорович, наконец-то! Целый час пытаюсь с вами связаться! - испуганно и нервно затараторила его секретарша. В коротких паузах между словами явственно слышались всхлипы.
- Марина, что случилось? - мужчине с трудом удалось ответить спокойно, не выдав, охватившее его волнение.
- Заряна в реанимации!
- Что с ней?! Она жива?! - голос продюсера дрогнул и всё же пропустил пару панических ноток.
Женщина долго молчала, подбирая слова. Зарецкий замер, отчаянно цепляясь за ускользающую тень надежды, хотя подсознательно уже знал, что услышит.
Марина горько всхлипнула в трубку:
- Врачи говорят - шансов нет. Она… отравилась…
***
Следующим утром Ангелина без особого энтузиазма отправилась на новую работу. Возле дверей агентства, не решаясь присесть на узкий кожаный диванчик, стояла симпатичная пухленькая блондинка с большим цветастым пакетом в руках. Ангелина окинула девушку оценивающим взглядом. Судя по скромному наряду, та вряд ли относилась к разряду богатых и знаменитых клиентов, следовательно, Щукину заинтересовать не могла. А раз так - приглядываться здесь больше не к чему. Новоиспечённая уборщица решительно вошла в приёмную, где её встретил Алик.
- Привет! - он широко улыбнулся, похоже, девушка ему нравилась. - По тебе часы можно сверять.
- Привет, а ты секретарём работаешь? Первым приходишь, последним уходишь, всем двери открываешь?
- Что-то вроде того. Вообще-то у нас есть секретарша. Но у неё возникли какие-то непредвиденные обстоятельства, пришлось уехать, и эти обязанности теперь на мне.
- Ясно. Показывай, что мне делать.
Через час за дверью послышались приглушённые голоса, и в приёмную вошли двое мужчин. На первого, невысокого усатого брюнета среднего возраста, Ангелина почти не обратила внимания. Всё оно было отдано второму незнакомцу - невероятно красивому молодому блондину в дорогом жемчужно-сером костюме и начищенных до блеска ботинках. С такого не грех и Аполлона писать. Точёные черты лица, небрежно уложенные светлые кудри и огромные серые глаза в комплекте с чарующей мальчишеской улыбкой могли свести с ума любую, даже самую искушённую в сердечных делах представительницу слабого пола.
- Но этого не может быть. Я точно знаю - она мне изменяет! Я это чувствую, понимаете?! - взволнованно говорил брюнет «Аполлону», а тот рассеянно кивал и вежливо отвечал:
- Понимаю, Андрей Николаевич, но почти двухнедельная слежка ваши опасения не подтвердила, и я не уверен, что стоит продолжать.
- Пожалуйста, ещё хоть пару дней! Меня сутки не будет в городе, думаю, она обязательно этим воспользуется! - взмолился мужчина.
- Хорошо, если вы настаиваете, я продолжу.
Тут взгляд белокурого красавца остановился на новой сотруднице.
- Доброе утро, - вежливо поздоровался он, - вы ко мне, девушка?
Ангелина не успела ничего ответить. Алик среагировал быстрее и без романтических отступлений объяснил, кем она является.
- Такая молоденькая? - удивился блондин. - А… гм… с этим всё в порядке? - он вопросительно посмотрел на парня. Тот замялся и бросил на Ангелину смущённый взгляд.
- Да, Май сказал - всё под контролем.
- Ну и отлично! - Антон лучезарно улыбнулся Скворцовой и увлёк собеседника в свой кабинет.
- Этот красавец и есть Холмс? - выдохнула потрясённая девушка.
- Вот так всегда, - кисло улыбнулся Алик. - Стоит девчонке увидеть шефа, и мне ловить нечего.