- Пользоваться умеешь? Вот, я включил, сюда нажимаешь и снимаешь.
- Снимаю что?
- Всё. Коридор, кухню, спальню, каждый шкафчик, причём в открытом виде. Даже мусорное ведро, поняла?
- Зачем? - удивилась Ангелина.
- Если б я знал, - отмахнулся Май, - распоряжение начальства. Холмс считает, что это даёт возможность разглядеть детали, которые при обычном осмотре можно не заметить. Всё, мой допрос окончен? Могу идти работать?
- Идите. Только, пожалуйста, говорите с Шинским помягче, - попросила Ангелина, - разве вы не видите в каком он состоянии?
Май удивлённо вскинул брови, но промолчал, а, вернувшись в комнату, плотно закрыл двери. Некоторые подробности дела девчонке знать ни к чему.
- Итак, Игорь Юрьевич, вы можете вспомнить, где была и с кем общалась ваша невеста восьмого мая, начиная с момента пробуждения? Вы ведь в этот момент рядом были?
Игорь с неприязнью посмотрел на Арбенина, последний вопрос опять звучал провокационно, и он не знал, как реагировать.
- Разумеется, я всегда был рядом. А вспоминать не придётся, возьмите там, на столе, ежедневник. В нём расписана поминутно вся её, точнее наша с ней жизнь.
Май взял толстый, обтянутый коричневой кожей ежедневник и передал его Игорю.
- Пока что меня интересует только восьмое мая.
- Хорошо.
Парень медленно перевернул несколько страниц, исписанных таким родным, по-детски круглым почерком, и вдруг, словно впервые осознав всю остроту своей потери, ощутил леденящую, ни с чем несравнимую пустоту внутри. Незаглушённая достаточным количеством алкоголя, она поглощала его, медленно высасывая мысли, чувства, желания.
- Простите, я не могу, - прошептал он дрогнувшим голосом и, закрыв лицо ладонями, как ребёнок уткнулся в колени.
Арбенин со вздохом опустился в кресло напротив. За девять лет работы в правоохранительных органах он научился разбираться в людях, легко отличая виртуозную актёрскую игру от подлинных чувств. Игорь Шинский не притворялся. Он действительно был раздавлен, если не сказать уничтожен потерей Заряны. Такое не сыграешь.
Май слишком хорошо знал, что такое терять близких. Впервые он узнал это больше двадцати лет назад, когда судьба шестью выстрелами наёмного убийцы безжалостно отняла у него родителей.
Каким тёмным и влиятельным силам перешла дорогу чета тележурналистов Арбениных, следствию выяснить не удалось, поскольку все собранные ими материалы бесследно исчезли. Это дело, как и множество других, должно было стать очередным вечным глухарём, но за него взялся капитан милиции Доронин - дед Мая. Взялся, разумеется, неофициально, просто не смог смириться с нелепой и безнаказанной смертью дочери и зятя.
Почти десять лет он по капле, по словечку собирал необходимую информацию, и вот когда на руках у милиционера оказались достаточно веские доказательства, способные привлечь виновных к ответственности и даже прикрыть целый наркосиндикат, капитан Оболенский погиб. Погиб из-за него, из-за Мая…
Глава 8
Мужчина резко тряхнул головой, отгоняя горькие воспоминания. Довольно лирики, нужно работать.
- Игорь Юрьевич, может воды?
Шинский посмотрел на него ничего не выражающим взглядом. Потребовалось несколько минут, прежде чем он смог вернуться из прошлого в реальность.
- Нет, спасибо. Я готов, задавайте свои вопросы, пусть это всё поскорее закончится.
- Вы собирались рассказать мне о событиях восьмого мая, - осторожно напомнил помощник детектива.
- Ах, да. В пятницу первую половину дня мы провели дома.
- В это время к вам кто-нибудь приходил?
- Нет, только курьер из ресторана «Пиноккио», он принёс заказанный обед.
- Вы обедали вместе?
- Разумеется.
- У вас есть домработница?
- Раз в неделю приходит женщина, делает уборку.
- Она была у вас восьмого мая?
- Нет, она приходит по субботам.
- Хорошо, что было после обеда?
- Сначала я отвёз Зою в салон наводить красоту. Потом был зачётный концерт в Зеркальном доме, затем встреча выпускников в кафе, но там мы пробыли меньше двух часов.
- Почему?
- Зоя не очень любила все эти вечеринки. К тому же после пяти она не ест и не употребляет алкоголь - диета. А ребята, особенно приняв на грудь, сочли это знаком неуважения. Уговаривали выпить с ними, даже возмущались.