- Это вы опасны! - в тон ему возразила Ангелина, с вызовом глядя на обидчика. - Кто вам дал право меня оскорблять? Что я вам сделала?! Почему вы постоянно надо мной издеваетесь!
Май, не ожидавший подобного натиска, слегка растерялся.
- Да кто тебя оскорблял? Тоже мне принцесса на горошине - слова сказать нельзя. Я же просто пошутил, а ты сразу врукопашную!
- Меня достали ваши грязные, пошлые шутки! Да, я согласилась работать с вами, но только работать, а не выслушивать бесконечные издёвки. Я, между прочим, живой человек, если вы не заметили.
За жарким блеском праведного гнева в больших глазах девчонки таилось неподдельное отчаяние, и Май сдержался, почувствовав лёгкий, но вполне ощутимый, пинок совести, которая проснулась, пожалуй, впервые за несколько лет.
- Ладно, остынь, а то закипишь. - Арбенин отпустил Ангелину, и, устало прислонившись к стене, терпеливо объяснил: - Тебе пора научиться смотреть на жизнь не через призму своих иллюзий, потому что реальность от них несколько отличается. Я понимаю, ты выросла в теплично-оранжерейных условиях тётушкиной заботы и все двадцать лет вращалась в очень узком кругу избранных и одобренных ею особ. Ты даже работала исключительно дома, давая уроки музыки, опять же под чутким присмотром тёти. А теперь вдруг сразу попала в большую взрослую жизнь, где всё не так как дома и в романах. Не все мужчины здесь похожи на благородных рыцарей, а красавицы - на прекрасных фей. Но, поверь, я веду себя вполне прилично. Другой на моём месте, возможно, не ограничился бы одними шутками и перёшел к более решительным действиям.
- К каким, например? - уточнила девушка, почти успокоившись.
Май невольно залюбовался её вздёрнутым носиком, разметавшейся русой чёлкой, пушистыми ресницами, настороженным, но доверчивым взглядом. Такой взгляд бывает только у начинающих взрослеть детей, тех, которые уже успели разочароваться во взрослых, но в глубине души всё ещё верят в Деда Мороза. И, похоже, разрушить эту веру придётся именно ему. Чёрт, с попугаем всё же проще! Мужчина шумно вздохнул, отгоняя наваждение, и скрылся в спальне, бросив на ходу:
- Например, затащил бы тебя в постель.
Ангелина вспыхнула, но, подумав, признала правоту начальника.
- Ладно, допустим, вы меня убедили, и всё равно могли бы вести себя более вежливо, - сказала она примирительным тоном.
- Это ещё почему? Ах да, чуть не забыл, ты ведь у нас - девушка! - усмехнулся Май, выходя в коридор с небольшой спортивной сумкой через плечо. - Хорошо, постараюсь не забыть об этой твоей особенности.
- Ну вот, опять! - возмутилась Ангелина, убедившись, что пословица «горбатого могила исправит» - не пустой звук, а действительно народная мудрость.
- А что я такого сказал? - искренне удивился Май. - Не слишком ли ты привередлива, малышка?
- Я вам не малышка, у меня имя есть!
- Помню я твоё имя, оно мне не нравится - долго выговаривать, а время - деньги. Давай как-нибудь покороче.
- А мы с вами, Май Всеволодович, на брудершафт не пили, чтобы покороче было! - с достоинством заявила Скворцова.
- Чего?! - Арбенин посмотрел на неё с нескрываемым интересом, так словно впервые увидел. - А ты, Скворцова, надо признать, редкий экземпляр.
Фраза прозвучала довольно двусмысленно.
- Это комплимент или оскорбление? - на всякий случай уточнила Ангелина.
- Комплимент, - помолчав, признался Май. - Но служебные романы у нас в агентстве не приветствуются, поэтому с брудершафтом спешить не будем.
- Я и не собиралась! - снова зарделась Ангелина.
Карие глаза начальника насмешливо блеснули.
- Но напрашивалась.
- Я просто хочу, чтобы вы называли меня по имени, а не придумывали пошлые прозвища!
- Да что в них пошлого? - Май скорчил обиженную гримасу. - До сих пор никто не жаловался. Нормальным девушкам обычно нравится, когда их называют детками, зайками и малышками. Вот, кстати, полчаса назад общался с незнакомой медсестрой в одной элитной клинике, пару раз назвал её зайкой, потом солнышком и всю нужную информацию она преподнесла мне на блюдечке с голубой каёмочкой.
- Не знаю, каким девушкам могут нравиться избитые, пустые словечки! - горячо возразила Ангелина - Разве что тем, кто себя совсем не уважает. Не понимаю, как можно испытывать симпатию к человеку, который не нашёл для тебя слов лучше чем «зайка» и «солнышко»!