Май уже не пытался сдержать веселье:
- Увы, диагноз очевиден: мания величия отягощённая звёздной болезнью! Вот послал бог помощницу.
- При чём здесь бог! Вас мне он точно не мог послать - не такая уж я великая грешница.
- Точно, ты ведь у нас святая: совершеннолетняя, почти звезда и всё ещё девушка! - Май понимал, что снова перегибает палку, но сдержаться просто не смог.
- Ой! - Он снова схватился за голову, в которую врезался четвёртый том «Войны и мира», а разъярённая Ангелина уже готовилась запустить в него первую и вторую части эпопеи Льва Толстого.
- Стоп, хватит! Пожалей Наташу Ростову, я больше не буду! - мужчина примирительно поднял руки вверх, признавая поражение.
Удар был не слишком сильным, к тому же он понимал, что сам его спровоцировал, никто ведь за язык не тянул.
- Не буду я жалеть вашу Ростову, мне за неё двойку в восьмом классе поставили! - Скворцова, всё ещё пылая от негодования, снова замахнулась, и Арбенин едва успел юркнуть за кресло, в котором книга и нашла пристанище.
- Ну, хоть Безухова пожалейте, Ангелина Сергеевна! - взмолился Май, с трудом сдерживая смех.
Казалось бы, сложившаяся ситуация должна была вывести его из себя или хотя бы разозлить, но ничего подобного он не испытывал, наоборот, Май пытался вспомнить когда в последний раз ему было так весело и не мог - в этом смысле девчонка всё же лучше попугая.
- Вы успокоились, Ангелина Сергеевна, может, валерьяночки? - помощник детектива выглянул из-за кресла. - Такое обращение тебя устроит, гордячка?
- Вполне, - удовлетворённо кивнула девушка, сдувая со лба прилипший локон.
Если честно, она уже успела остыть и теперь со страхом ожидала ответной реакции в виде ещё более сурового наказания, но её почему-то не последовало.
- И всё-таки ты бешеная, - беззлобно констатировал Май. - Собирайся, для тебя есть работа - поедешь со мной.
- Куда? У ваших родственников убираться? - не удержавшись, съязвила всё ещё обиженная Скворцова.
Арбенин смерил её холодным взглядом и строго сказал:
- Не перегибай палку, помощница. Да, я позволил тебе немного отвести душу, пару раз съездив мне по морде, но это не значит, что теперь ты можешь сесть мне на шею и свесить ножки. Впредь я постараюсь выражаться более аккуратно, но и ты тоже, изволь, фильтровать базар. Ферштейн? Вот и замечательно! А насчёт родственников не беспокойся - их у меня нет.
- Хорошо, что я должна делать? - вздохнула девушка с видом смиреной покорности, в которую Арбенин, разумеется, не поверил.
- Сначала нужно выяснить, где находится твоя знакомая - Нина Костенко, а дальше будешь действовать по ситуации. Если она дома, выманишь её куда-нибудь подальше и задержишь на двадцать минут - больше мне не нужно. Если в квартире её нет - постоишь на стрёме, а когда появится, тоже уведёшь подальше. Поняла?
- Не совсем. Куда я должна её выманить? Зачем?
- Затем, что мне нужно осмотреть её жилплощадь, - спокойно объяснил Май, поражаясь собственному терпению, раньше он за собой подобных достоинств не замечал. - Она, разумеется, будет против. Поэтому во избежание конфликтов и недоразумений ты будешь её отвлекать, пока я проведу быстрый внеплановый обыск. Теперь понятно?
- Зачем? Она же не преступница!
- С каких пор попытка убийства не является преступлением?
- Я вам не верю, никого она не убивала! - возмутилась Ангелина.
- Вот я и хочу выяснить - убивала или нет, а ты мне поможешь.
- Влезть в чужую квартиру? Это незаконно, у вас ордера нет!
- Ух ты, какие мы словечки знаем! А говорила, детективы не смотришь. Короче, хватит болтать, едем работать. И вообще, раньше тебя это не смущало. Помнишь, у Шинского и Бодрова я делал то же самое.
- Смущало, - упрямилась девушка, - но тогда хозяева квартир были дома, а сейчас вы подбиваете меня на преступление, ведь проникнуть в чужой дом это…
- Сто тридцать девятая статья: незаконное проникновение в жилище, совершённое против воли проживающего в нём лица. Наказывается штрафом в размере до сорока тысяч рублей или в размере заработной платы, или иного дохода осужденного за период до трёх месяцев, либо обязательными работами на срок от ста двадцати до ста восьмидесяти часов, либо исправительными работами на срок до одного года, либо арестом на срок до трёх месяцев, - услужливо процитировал Арбенин уголовный конкурс.