Вахта сегодня была с Венатиком и прошла легко, а потом Сонанта успела зайти поесть. Она поглядела на стол, на Руану, отвела глаза и промолчала.
— Понимаю, — сказал Руана. Он улыбался, но глаза были настороженные. — Вы забежали на минутку, только забрать книгу. Ничего страшного.
Руана отвернулся к рабочему столу с терминалом, постоял так пару секунд и снова предстал перед Сонантой — взгляд безмятежный, в руках толстенный том в потрёпанном переплёте.
Сонанта приняла тяжёлую книгу, открыла наугад, изображая интерес, и прочла взятые в кавычки слова: «если ты, будучи тих и скромен, натолкнулся на отпор со стороны женщины, не торопись делать из этого вывод о её неприступности: придёт час — и погонщик мулов своё получит». Сонанта от неожиданности захлопнула книжку, едва удержавшись, чтобы не хихикнуть, хотя на самом деле ей было даже страшновато. Не зря она чувствовала, что всё уже определено.
— Я… вообще-то не очень тороплюсь, — Сонанта подняла глаза на Руану и глядела, пока он не догадался, отобрав книжку, взять её под локоть и отвести к столу.
Заиграла музыка, тихо-тихо, так, что едва можно было расслышать, и Сонанта подумала, что он проделывает такое не в первый раз. Она совсем перестала сомневаться и нервничать и оставила всё, что может случиться дальше, на усмотрение Руаны, решив, что и теперь, и потом это будет уместнее всего.
Ночью Сонанта очнулась, в поту, с сильно бьющимся сердцем и твёрдым знанием, что тогда, на самом деле, этого пробуждения не было. В то утро она проснулась рано, задолго до подъёма, и Руана медленно и настойчиво целовал её несвежим со сна ртом, а потом… Но повторится ли это сейчас, в этом дубле, зависит только от неё. Что, если не ходить никуда, остаться здесь, где ей самое место?
Вряд ли это её спасёт. Возможно, она проживёт предстоящий год так же, как один раз уже прожила, но потом опять будет бой с мерзом, и подобранный чужак в консервной банке, и полёт с ним в никуда, и безумные дебри галлюцинаций, из которых нет выхода. Получался замкнутый круг. Сонанта не обольщалась относительно своей способности изменить будущее. Она встала, не особенно таясь, уверенная, что Руана не проснётся, оделась и вышла в коридор…
«Эрос и Танатос. Любовь и Смерть. Чёрт вас побери!»
…с глянцевито-золотыми стенами. Одну из них подпирал Козлобородый. Сонанта не ожидала найти его так скоро. Козлобородый когда-то успел переодеться — вместо рубища на нём было тёмно-зелёное шёлковое одеяние, ниспадающее на пол красивыми складками. Хотя если время по эту и по ту сторону дверей шло одинаково, у него была возможность не только принарядиться, но и выспаться.
— Ну и что дальше? — прокричала Сонанта. — Чего ты добиваешься?
Козлобородый не обязательно был тут хозяином, даже мыслящим существом, вообще живым. Не исключено, он просто овеществлённая голограмма, но Сонанте надо было к кому-то обращаться.
— Может, попробуем договориться? — спрашивала Сонанта, наступая. — Для чего я вам? Где Атур?
Козлобородый улыбался, теребя свою накидку и не отвечая. Надо было с этим что-то делать. Сонанта подумала и прыгнула, крякнув, с задранной ногой. Может, она и попала бы, куда учили, но тело без мини-блока не слушалось, как раньше. Козлобородый глянул и отошёл в сторонку, удивлённый, но не переставший улыбаться.
Сколько уже раз Сонанта ударялась об этот отвратительный, убийственно твёрдый пол, пора бы и привыкнуть, но сейчас из неё чуть дух не вышибло. Козлобородый что-то сказал, Сонанта не расслышала, дожидаясь, пока кусочки духа, которые всё-таки вылетели, вернутся обратно.
Она не хотела плакать, слёзы посыпались сами. Мазнув рукавом по лицу, Сонанта заговорила, изо всех сил усердствуя, чтобы рыдания не попали в голос:
— Не понимаю только одного: почему вы не хотите ничего объяснить. Куда я здесь от вас денусь? Кому расскажу? Поймите, я скорее смирюсь, если буду знать, зачем вам понадобилась. Даже если вы думаете порубить меня в капусту, так и скажите, мне будет легче, правда. Пожалуйста…
Под конец она всё-таки курлыкнула и захлопнула рот, чтобы не разреветься во всё горло. Хотя какая разница, сколько гордости у неё осталось? Если он захочет, то постелит её под дверь и ножки вытрет и ещё спасибо заставит сказать… Сонанта дошла уже до того, что задумалась, не встать ли ей на колени, чтобы получше выразить своё смирение, но тут Козлобородый фыркнул, дёрнув себя за волосёнки, и заявил:
— Не канючь! Ладно уж. Если так невмоготу, то пошли, отведу. Хотя, по-моему, это всё глупости. Девчоночье нытьё.
Наверняка ещё одна ловушка, но Сонанта всё равно пошла, потому что единственная альтернатива этому была остаться на месте. Что тогда случится, неизвестно, но вряд ли это будет лучше того, что уже случилось.