В моем представлении «Сандагоу» — фадеевское Приморье, сочетающее в себе черты реального и художественного пространств. Фадеев сроднился с этими местами и фамилией своей, и судьбой. Юноша из Улахинской долины жил в нем до самого конца. Возможно, это именно он, Булыга, потянул за спусковой крючок револьвера воскресным майским днем 1956-го…
Страшно такое говорить, но в каком-то смысле этот выстрел помог писателю Фадееву и его книгам. Он не дает напрочь забыть о Фадееве даже тем, кому он не близок ни как человек, ни как литератор.
Пришло время посмотреть на тексты и жизнь Александра Фадеева трезво. Не с ортодоксально-советской позиции, но и не с ограниченно-антисоветской.
Одна из моих задач, чего я совершенно не скрываю, и лучше сказать об этом сразу, — реабилитировать Фадеева как человека и писателя. Слишком много было прокуроров, причем несправедливых и предвзятых. Пора заслушать адвокатов. Фадеев — не ангел, но то, что он демонизирован, незаслуженно выкрашен в черно-красные цвета, — очевидно. Многих расстрелянных в годы репрессий реабилитировали — он, расстрелявший себя самостоятельно, без суда, в общественном сознании не реабилитирован до сих пор.
Меня могут спросить: а чем нам-то сегодня важен и интересен Фадеев? Он что, «актуален»?
Как ни странно — да.
Начав перечитывать этого писателя уже в XXI веке, я был не только впечатлен его книгами и потрясен его судьбой. Меня поразила и даже несколько испугала именно его актуальность. Которая, видимо, объясняется несомненной подключенностью Фадеева к силовым полям русских истории, литературы, жизни.
Странно называть его пророком — но я рискну это сделать. Спустя полвека с лишним после гибели Фадеева у его книг появились совершенно неожиданные новые смыслы. Я пытаюсь их оттуда извлекать, стучу о кремень, по-прежнему дающий искру. Пусть сам Фадеев не знал, что его тексты окажутся больше самих себя, — но в любом случае не нужно спешить сбрасывать писателя с атомохода современности. Фадеев — повод по-новому взглянуть и на наше настоящее, и на наше будущее.
Конечно, рассказ мой — не исчерпывающий. Тему Фадеева он ни в коем случае не закрывает — напротив. Полагаю, должны появиться новые публикации и книги, в которых будут исправлены невольно допущенные мною ошибки, учтены и восполнены пробелы.
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
БУЛЫГА ИЗ САНДАГОУ
Знакомство в тюрьме
Александром Александровичем Фадеевым звали русского химика, генерала от артиллерии, занимавшегося взрывчатыми веществами. В 1841 году он впервые в России изготовил бездымный порох (потом эти его опыты продолжил Менделеев), в 1844-м изобрел способ безопасного хранения пороха. Изучал свойства пироксилина.
Химик-артиллерист прожил без малого 90 лет и умер в декабре 1898-го — за три года до рождения своего полного тезки, которому не хватило умения собственный порох хранить безопасно.
Они, конечно, никакие не родственники. Имя «Александр» широко распространено, а «Фадеев» соседствует с Дёминым и Игнатовым во второй сотне самых популярных русских фамилий.
13 мая 1895 года указом Николая II на вооружение русской армии был принят семизарядный револьвер «наган», разработанный несколькими годами ранее бельгийцами Эмилем и Леоном Наганами и специально модифицированный под русский «трехлинейный» калибр — 7,62 мм. Марка стала именем нарицательным — наганом потом нередко называли любой револьвер или даже пистолет.
Обрусевший бельгиец стал настоящим долгожителем. Уже в 1898 году производство наганов наладили в Туле, в СССР их выпускали до 1940-х годов включительно. Сконструированный для ближнего боя револьвер сделался командирским атрибутом, дуэльным инструментом, «оружием последнего выстрела», спасающим офицерскую честь.
Русские наганы звучали на войнах (начиная с подавления «боксерского восстания» в Китае в 1900 году) и на гражданке. Вплоть до 1980-х наганы, уцелевшие бог весть с каких времен, выдавали начальникам геологических партий, инкассаторам, вохровцам, инспекторам рыбоохраны. Даже сегодня наган нет-нет и мелькнет наряду со старым добрым ТТ в криминальных сводках. Наган — оружие не менее легендарное, чем винтовка Мосина, пулемет «максим» или автомат Калашникова. Он честно отслужил свой в буквальном смысле слова век, безотказно посылая пули в цель при помощи того самого бездымного пороха.