— Я плохо вижу без очков. Прочтите мне сами.
— Нет, нет! Нельзя вслух! — Маус пошарил рукой под столом, нажал, видно, на кнопку, и небольшой квадрат в стене возле столика ярко засветился.
Удивленно посмотрев на светящееся пятно, Людмила Петровна стала читать.
СЛУЖБА ПЕРЕХВАТА СП.Донесение № 705ХН ХУПСАБ
Копия
«Можно ли считать конструктивной фантастическую гипотезу землян о межпланетном зонде, неизвестно „на чем“ прилетевшем и неизвестно почему взорвавшемся… Специалисты материка считают это возможным… Замечено отставание хода времени. Принято думать, что причиной тому является биофизическое поле…»
Резало глаза от мелкого шрифта, но Людмила Петровна дочитала до конца и сразу вернула листок Маусу.
— Ну что вы на это говорите? — спросил Маус, старательно пряча листок в боковой карман. Свет он погасил.
— Я не все слова тут поняла… Зонд — это метеорит, что ли?
— Какое у вас образование?
— Я воспитательница. Образование среднее.
— И про инопланетные зонды ничего не слышала?
— Нет… Что значит зонд, простите?
— Эксперимент инопланетян. Понимай? — Маус начал почему-то волноваться и особенно заметно стал путать слова. — Понимаешь? У вас на планете писал, что это… инопланетный корабль… понес, потерпел авария. Слыхал?
— Да, кто-то мне говорил. Но у вас же свой материк?
— Вот! — обрадовался Маус.
Людмилу Петровну насторожила взволнованность Мауса.
— Всякое говорят. Болтают. Почему это вас так волнует?
— Вот вопрос! Суть! — вновь встрепенулся Маус. — Сейчас объясню. Дело в том, дорогая Людмила, что этот корабль-зонд прилетал к вам по ошибке. Он ищет нас — Желтый Дьявол.
— Зачем?
— Слушай, слушай! Этот зонд и другие летательные объект ищут нас, чтоб взорвать Желтый Дьявол.
— Неужели? У вас страх?
— О да, да!
— Зачем вас взрывать? Что вы такое говорите?
— У тебя средний образование. Ты знаешь, что такое эволюция? Знаешь? Так вот, у эволюция бывает тупиковая ветвь развития. Поняла?
— Не очень, признаться.
— Желтый Дьявол — тупиковая ветвь развития… Эта информация — большой, большой секрет. Поняла?
— Не надо разглашать секреты?
— Я доверяй тебе, Людмила. Ты доверяй мне! — Он погладил голову Маратика, который уже проснулся, приблизился к Людмиле Петровне и зашептал с новой силой: — Информация у нас ценится миллиард. Поняла? Что такое миллиард? Это свобода. Мы с тобой покинем Желтый Дьявол. Ты вернешься на родину, на Землю. Поняла?
От горячего шепота Мауса у Людмилы Петровны разболелась вдруг голова.
Людмила Петровна невольно посмотрела в ту сторону, куда глядел с испугом Маус. Там стояли три желтых солдатика.
Маус, схватив салфетку, быстро вытер Маратику губы и, взяв мальчугана за руку, стал выводить его из-за стола. Заключая разговор, сказал Людмиле Петровне:
— Нам пора. Пошли! Договорим дорогой. У меня большой… большие планы. Очень большие планы для нас обоих.
Они поднялись и пошли к выходу.
* * *Ефрем нахмурился, когда увидел в коридоре людей в белых халатах, множество дверей с табличками, — все как в поликлинике.
Фаэта сжала ему руку и тихо сказала:
— Не злись, Бунтарь! Мне наплевать на этот анализ. Я знаю: ты сильный. Я тебя люблю. Но так надо. Нельзя без так. Завтра увидимся. Тебя отвезут домой. — И она впервые, не постеснявшись, что в коридоре люди, поцеловала Ефрема и ушла.
Его рассмешила фраза Фаэты — «нельзя без так». Но лечиться вообще, тем более сдавать всякие анализы, он не любил. И поэтому опять быстро впал в грустное настроение.
Подошел юноша с безбакенбардовым лицом и жестом пригласил Ефрема в кабинет.
От волнения сильно захромав, он двинулся за юношей.
Началось. По-русски здесь никто не умел говорить. Длинноносый главный врач (или ученый, кто его разберет) знал несколько русских слов, а в остальном он жестами приказывал Ефрему сесть, встать, пройтись. Смотрел в рот (кажется, считал зубы), мял живот и ниже живота, осматривал ноги, долго проверял походку. Ефрем еле сдерживался, чтоб не послать врача-ученого к чертовой бабушке и уйти.
Но дальше было еще хуже. В следующем кабинете ему предложили сдать все анализы, о каких он только слышал, когда служил в армии, и даже такой анализ, от которого у него волосы дыбом поднялись. Нужно было дать, как выразился врач, импульс жизни.
— Понимай — импульс?
Ефрем быстро оделся, обулся и категорически отказался от всех анализов. Внутри у него клокотало. А когда врач, осуждающе качая головой, повторил смешную фразу Фаэты — «нельзя без так», — Ефрем окончательно взорвался. Он понял, что длинноносый тип в белом халате и Фаэту долго уговаривал согласиться на такой, с позволения сказать, анализ и что ей пришлось согласиться, иначе бы она не привезла сюда Ефрема.