Пьер Ферма слушал будущего правителя Франции молча, наклонив голову.
Мазарини проводил Ферма до мраморной лестницы. Гвардеец услужливо подвел ему коня.
Ферма поклонился будущему кардиналу, тот опустил глаза.
Ферма хотел расспросить дорогу к монастырю, отъехав подальше от дворца, но уже на улице Сан-Оноре наткнулся на знакомого мула с виляющим в седле Огюстом.
Оказывается, к величайшему изумлению Ферма, отважный Декарт не пожелал бежать из Парижа, ожидая возвращения Ферма, а в случае задержки намеревался сам явиться к кардиналу, чтобы выручить друга.
Ферма не стал испытывать судьбу, отдал коня Огюсту и отправился пешком во дворец правосудия на остров Ситэ, где у него были дела от тулузского парламента.
СЛЕДОПЫТ МАТЕМАТИЧЕСКИХ
ТРОП
Рассказ-гипотеза
В игре стремнин воображения
Поток бурливый напоен
Огнем идей, гипотез жжением
И тайной будущих времен.
Автор
Фирменный поезд «Урал» приближался к границе Европы и Азии.
В купе нас было трое: мы с сыном — капитаном первого ранга, инженером, который вместе со мной ехал в Свердловск, где ожидала меня премия «Аэлита», учрежденная Союзом писателей РСФСР совместно с журналом «Уральский следопыт». Третьим в купе был неизвестно как оказавшийся там пассажир. Я считал полку над собой свободной, но вдруг, когда в окнах замелькали трубы уральских заводов, сверху спустился Аркадий Николаевич, как отрекомендовался он нам, человек общительный и приятный, а главное, интересный!
В завязавшейся с попутчиком беседе мой сын, с увлечением спорящий о передовой роли фантастики, упомянул что на вокзале нас встретят уральские следопыты.
— Следопыты? Фантастика? — раздумчиво произнес Аркадий Николаевич.— В детстве увлекался этим. В зрелости отверг все антинаучное.
— Что же именно? — насторожился Олег, готовый защищать фантастику и меня.
— Имею в виду прежде всего «машину времени», излюбленную фантастами. Она противоречит основному закону природы — закону причинности, ибо не может следствие произойти раньше вызвавшей его причины.
— Конечно, конечно! — раззадорился Олег.— Хотите сказать, что нельзя перенестись в недавнее прошлое, встретиться с собственной бабушкой, когда она была хорошенькой, и жениться на ней, чтобы стать самому себе дедом!
Попутчик не рассмеялся, а серьезным тоном ответил:
— Вы великолепно выразили былое мое заблуждение.
— Заблуждение? — удивился я.
— Да. Ныне я допускаю реальность существования у каждого из нас собственной «машины времени».
— Вот это да! — восхитился Олег.
— Я имею в виду воображение. Оно способно перенести и в далекое прошлое, и в будущее, и за тридевять земель, где мы никогда не бывали, и даже к звездам.
Олег счел уместным прочесть строчки из моего сонета о фантазии:
— Фантазия — ума сверкание.
Искателей — звезда и друг…
Нет без фантазии сказания,
Нет без фантазии наук.
— Верно,— отозвался Аркадий Николаевич, глядя в окно, где промелькнул пограничный столб между Европой и Азией с небольшой толпой около него, в которой выделялась невеста в подвенечном платье.— Смотрите, какой прекрасный свадебный обычай у уральцев! Так вот, путешествие во времени невозможно лишь физически, как незамеченный сейчас нами переход из Европы в Азию. Но перенестись в другое время и присутствовать в нем рядом с историческими личностями, на мой взгляд, вполне возможно. Ведь можете же вы представить, что вот по этому тракту проезжал когда-то Демидов или шли в Сибирь закованные в кандалы колодники?
Мой Олег увлекся такой игрой воображения:
— А что? Значит, я могу стоять рядом с Наполеоном под Ватерлоо, слышать обращенный ко мне гневный приказ и почувствовать, как сумрачный император, скрестив руки на груди, задумчиво пройдет сквозь меня, как через фантом? Вот здорово!
Аркадий Николаевич загадочно улыбнулся:
— Если вам нравится такая ситуация, то ее вполне можно вообразить. Кстати, мы не удивляемся, что историки, археологи, геологи и палеонтологи переносятся в прошлое не на какие-нибудь два, три столетия, а на тысячи, миллионы, даже сотни миллионов лет! Они очерчивают берега бывших морей, волны которых словно бьются у их ног, наблюдают битвы доисторических ящеров, как бы присутствуя при этом в виде, как вы выразились, «фантомов».
— В игре стремнин воображения
Поток бурливый напоен
Огнем идей, гипотез жжением
И тайной будущих времен,—
закончил я начатый Олегом сонет.
— Почему только будущих? — возразил Аркадий Николаевич.— Но гипотезы жгут, это верно! Потому и интересно оказаться рядом с Ферма и узнать его доказательство великой теоремы.
— хⁿ + уⁿ = zⁿ,— вставил Олег,— где «n» для целых чисел или единица или двойка.
— Совершенно верно. Как известно, математики триста лет пытались найти доказательство, которое Ферма не сообщил, лишь сформулировав теорему, и не могли этого сделать.
— Хотя и создали для этого новый раздел математики — теорию алгебраических чисел! — заметил Олег.
Я-то знал его осведомленность в этом вопросе. В дорогу он взял книжку «Теорема Ферма», которую я тоже успел просмотреть. Возможно, наш сосед видел ее у нас и потому завел разговор о Великой теореме Ферма.
— Ферма в свое время не подозревал о подобном разделе математики, записав по-латыни на полях арифметики Диофанта.
— «Ни куб на два куба, ни квадрато-квадрат и вообще (заметьте, «вообще»!) никакая, кроме квадрата, степень не может быть разложена (заметьте, «разложена»!) на сумму таких же; я нашел удивительное доказательство этому, однако ширина полей не позволяет здесь его осуществить»,— наизусть процитировал Аркадий Николаевич.
— В другом переводе,— заметил я, раскрывая книгу на нужной странице,— сказано: «Нашел поистине замечательное доказательство этого факта, но «поля» слишком малы, чтобы его уместить».
— Ну, это одно и то же!
— Но дальше так: «Следует со всей решительностью предостеречь читателя искать элементарное доказательство теоремы Ферма. Можно быть уверенным, что это будет лишь ненужная трата труда и времени. Во всяком случае, ни издательство, ни автор этой книги — М. М. Постников («Теорема Ферма» М., Изд-во «Наука», 1978, т. I) — ни в какую переписку по поводу теоремы Ферма вступать не будут».
— Понятно! Сталкивался с этим не раз.
— А перед тем утверждается, что «Элементарное же доказательство теоремы Ферма… (Имеется в виду доказательство, не использующее никаких новых математических идей!— А. К.), хотя и закроет проблему, но большого значения для математики иметь не будет».
— Непременно должно, уверен, что непременно должно существовать самое простое и убедительное доказательство теоремы Ферма! — увлеченно заговорил Олег, вскочив с дивана.— Ведь современные ЭВМ показали правильность теоремы путем немыслимого числа пересчетов, на которые в былое время понадобился бы труд сотен поколений математиков с гусиными перьями в руках! Раз теорема практически верна, то и теоретически ее можно доказать.
— Я тоже уверен, что Ферма доказал свою теорему доступными ему методами. И ради того, чтобы убедиться в этом, готов пуститься в «путешествие во времени», пусть хоть в виде «фантома», как вы шутили. Словом, встретиться с самим Ферма, узнать его как человека, разгадать его характер и найти сделанное им доказательство.
Я покосился на своего попутчика. Мне приходилось встречаться и с «марсианином», приходившим ко мне домой точно так, как я четверть века назад описал в рассказе «Марсианин», и представившим мне серьезные доказательства о своем неземном происхождении, и со свидетелями приземляющихся из космоса «летающих тарелок», даже с приезжим из Львова, который явился ко мне, чтобы сообщить о своем «открытии» и назвался Иисусом Христом. Оказывается, любое желание этого техника по телевизорам телепатически передавалось окружающим, которые беспрекословно выполняли его. Видимо, я был исключением, и поэтому мне с немалым трудом удалось убедить его прислать мне подробное описание его открытия «самого себя». Второго «пришествия Христа» у меня дома не произошло, но, каюсь, я терзался тем, что упустил, быть может, интересного для науки человека, наделенного необыкновенными способностями.