–А халаты самой стирать надо?
–Можно отдавать в прачечную. Но оттуда такие привозят…
–Но хоть халат-то дадут?
Мне страшно не хотелось надевать свои старые, студенческие. У одного воротник стоячий под горло, как у санитарки, в таком надо было ходить на занятия по хирургии. А второй стал за семь лет немного мал и застирался. Да и вообще… Я заходила тем летом в магазин «Спецодежда», но там были только серые и синие. Ещё кого-то поджидал байковый, совершенно чёрный. Но всё это не годилось для меня.
–Боюсь, врачебные халаты на вас все будут велики. У вас какой размер?
–Сорок четвёртый. Второй рост.
–Сейчас к сестре-хозяйке схожу.
Она ушла, а я уселась на кушетку и огляделась.
Кабинет мне понравился. Просторный, светлый. В нём был ещё дополнительный отсек, очевидно, выкроенный из части чулана, расположенного в торце коридора и отделённый от основного пространства кабинета ширмой. Я прошла туда.
–Это для хирургических манипуляций, – сказала Фаина Фёдоровна, появляясь с грудой халатов.
–Каких манипуляций?
–Разных. Пункций, вскрытий абсцессов, фурункулов, разрезов барабанной перепонки… Я тут и столик для хирургических инструментов поставила. Вы ведь будете всё это делать?
–Наверное.
Она с недоверием на меня посмотрела.
–Что ж…
Она взяла из кучи первый халат и раскинула его, подавая, что б я его надела. До этого мне на трезвую голову подавал пальто только мой собственный папа. Сначала он одевал маму, а потом меня, когда мы втроём ходили куда-нибудь по праздникам. А институтские наши парни мне подавали пальто только по большим пьянкам.
Я неумело влезла в рукава.
Ни один халат впору не подошёл. Я смотрелась в зеркало, повёртывалась… Фаина Фёдоровна вздыхала, одёргивала полы, поправляла на мне плечи, чтоб лучше сели… Наконец, мне надоело. Я сказала, остановившись на двух последних:
–Пускай будут эти. Великоваты, но ведь я буду сидеть, а сидя всё равно ничего не видно.
–Может, ещё поправитесь. – Фаина Фёдоровна убрала эти халаты из общей груды и свернула.
Я хотела их взять.
–Давайте, я дома поглажу.
Она посмотрела на меня почему-то сердито.
–Отдыхайте. Вон вы, какая худенькая. Регистратура на завтра уже раздала все талоны. – Сказано это было таким тоном, будто назавтра мне предстояла война и рытьё окопов. -Идите, идите! Я вам сама всё приготовлю.
Я сказала: «Спасибо!» и пошла домой. Волнение моё улеглось. И почему-то возникла уверенность, что я со всем справлюсь.
Назавтра халаты были постираны, накрахмалены и идеально отглажены.
А бойня началась прямо с утра.
Даша сегодня в тёмно-зелёной пижаме. Это правильно, я тоже на дежурства выбираю, что потемнее. Но в сегодняшнюю ночь Даше не должно было быть трудно. Вчера не было операций, а по «Скорой» к нам уже недели две, как не везли. Ходили слухи, что намечается опять какая-то реорганизация.
Дашины тонкие прямые волосы свисают по обе стороны лица, как у русалки. Даша симпатичная. Ей идёт эта русалочья причёска. Она делает её совсем молоденькой. Я бы, в своё время, конечно, убрала волосы в пучок, чтобы казаться солиднее, но Дашу не смущает её несолидность. И её молодость не смущает и Дашиных больных, что мне почему-то теперь удивительно. Даше тоже часто звонят пациенты и, что мне кажется уж совершенно невероятным, называют её на «ты». И она разговаривает с ними на «ты». Прямо как в сельской больничке во времена Булгакова. «Ты, баба, ребёнка загубить хочешь?»
Однажды я сказала об этом Даше. Она удивилась.
–А что такого, так проще общаться.
Я тоже удивилась. «Общаться» на тему отита или тонзиллита – я, кажется, действительно, отстала от жизни. Но может быть, «общаться» действительно лучше звучит, чем в мои времена:
–На что жалуетесь?
Я хмыкаю про себя. Что ж, надо будет попробовать «пообщаться».
Даша заканчивает цокать ноготком по экрану смартфона и сердито опускает его на свой стол:
–Вторую неделю колем антибиотики, а толку нет. Причём, хорошие антибиотики… Ну, что, посмотрите больную?
–Зови в смотровую.
Где-то по краешку сознания мелькает неясная мысль.
–Ты когда мне звонила, сказала: «Пока заведующая не пришла». А что это означает? Заведующая нам что, помешать может?
Даша уже переписывается с кем-то в вотсаппе.
–Заведующая мне с утра позвонила, сказала, чтобы никто никуда не уходил.
–Но сегодня и так нет операций.
–Ну, я не знаю. Она так сказала… Значит, я зову больную?
–Через две минуты. Я допью кофе.
–ОК.
Даша втыкает в уши наушники и, чуть подёргиваясь в такт музыке, идёт к двери. Она молодец. Не пропускает ни одного мгновения жизни. Я делаю последний глоток и иду к раковине вымыть чашку. Солнце заливает наш кабинет, блик от него достаёт до крана и зайчиком кидается мне в глаза. Весна. Я чувствую себя максимум на тридцать.