– И оба промахнулись? - уточнила я.
– Такие видно уж стрелки были… Самое удивительное не это. Вы посмотрите на пулю.
Действительно, куда более удивительным оказался материал крохотной пульки. Она была серебряная! Или - из сплава, очень напоминавшего серебро.
– Вот это да! - изумился Лесли. - Неужели действительно какая-то чертовщина? Интересная цепочка выстраивается: биплан-призрак - пилот-призрак - серебряная пуля…
У меня отчего-то выстроилась более короткая цепочка: серебро - ювелир.
– Я думаю, повторять обыск смысла нет, - сказал Лесли. - Либо колье уже найдено гостями Брезмана, либо спрятано так надежно, что с лету не найти… Осмотрим коровник? Если ваши, Кеннеди, предположения верны, там должны остаться следы биплана-призрака.
Как выяснилось, в качестве ангара на ферме использовался не коровник - но огромнейший сарай для сена, ныне пустующий. Но сути это не меняло. Следы там нашлись. Заодно нашелся и сам биплан! Это оказался именно он, биплан-призрак, свалившийся нам на головы во время бракосочетания Джезебелль Кэппул с Аленом Монлезье, испортивший весь праздник и исчезнувший вместе с фамильной драгоценностью…
Но, отец небесный, в каком же он был состоянии!
И при первой нашей встрече самолет производил впечатление чудом держащейся в воздухе развалины, а уж теперь… Казалось, над ним долго и основательно трудился маньяк-расчленитель, воспылавший вдруг ненавистью к старинным аэропланам - или желанием разыскать колье Кэппулов? Было вспорото и разрезано все, что можно, - матерчатая обшивка самолета, пухлые колеса его шасси, обивка кресел пассажира и пилота… Двигатель оказался наполовину разобран - по всему судя, посредством кувалды или лома. Содранные с крыльев пулеметы валялись на бетонном полу - и, похоже, поработал с ними тот же мастер, что и с мотором бедняги биплана.
При виде пулеметов, кстати, мгновенно выяснилась причина безвредной и беспульно-безгильзовой стрельбы.
– Бутафория, - сказал Кеннеди, легонько толкнув ботинком раскуроченный кожух «льюиса». - Голливудская бутафория. Патронов тут вообще нет, ни боевых, ни холостых. В форсунке, изображающей дульный срез, порциями взрывается смесь ацетилена и кислорода. А вот и постановщик дымовой завесы - тоже не боевой, киношный…
Чего-то подобного я, собственно, и ожидала, - и на останки пулеметов не отвлекалась. Осматривала обшивку плоскостей. Она оказалась весьма любопытной - лишь подойдя практически вплотную, можно было разглядеть, что псевдо-дыры, оставшиеся на месте содранных и болтающихся кусков обшивки, на деле самым тщательнейшим образом заделаны плотной прозрачной пленкой. Подъемная сила крыльев не пострадала ни в малейшей степени. Приспособление, которым подхватили ларец с колье, на биплане отсутствовало. Виднелись лишь следы его крепления к фюзеляжу.
Лесли тем временем осматривал псевдо-Джудифь, небрежно выброшенную из кабины псевдо - «Мустанга» и лежавшую чуть в стороне.
– Обидно, - сказал он, - когда красивая легенда оказывается таким вот дешевым мошенничеством… А с другой стороны, я рад, что проклятие старого Кэппула оказалось лишь словами, глупыми и пустыми. Что Джудифь улетела со своим парнем, и где-то жила с ним долго и счастливо, и рожала ему детей…
Я - совершенно не вовремя - подумала: пора Фрэнку жениться. И сама пошла взглянуть на останки псевдо-Джудифь. И остановилась, изумленная.
ЭТО БЫЛА НЕ ОНА!
Нет, пожалуй, я не совсем ясно выразилась. Скелет подлинной Джудифь Кэппул никто в этом сарае обнаружить и не рассчитывал. Но лежащий под ногами у Лесли муляж не имел ничего общего с тем, что я хорошо разглядела за спиной пилота биплана-призрака. Там был настоящий скелет, или весьма точное его подобие. Здесь же - очень грубая подделка. Нечто, изображающее череп, небрежно вырезанное из чурбака - так дети вырезают пугалки на Хэллоуин - и раскрашенное белой краской. Костяк под платьем состоял из связанных палок.
Когда я поделилась наблюдениями с коллегами, они усомнились.
– Ты ошиблась, Элис, - заявил Кеннеди. - В быстро пролетевшем биплане невозможно разглядеть детали скелета. Это уже поработало твое воображение, достраивая смутно мелькнувшую картинку.
– Никакое не воображение! - возмутилась я. - У той «Джудифь» платье разодралось на груди - виднелись ребра. А рука лежала на спинке переднего сидения - костяк руки. У этого же муляжа попросту нет таких деталей.
Они не стали спорить (хотя, похоже, остались при своем мнении). Лесли примирительно сказал:
– Возможно, Брезман сделал эту куклу, увидел: слишком грубая - и выбросил. Раздобыл настоящий скелет.
Ага, подумала я. А потом так в него влюбился, что убежал в ночь прямо со скелетом под мышкой. И еще подумала: все-таки недаром я подписала кабальный договор с «Медиумом». Хотя в списках клиентов на их распечатках не оказалось ни ювелира, ни возглавляемой им фирмы, ни профессора-историка, - но, возможно, обнаружится кто-то из новых всплывающих в деле персонажей. И почему-то мне казалось, что это будет не пилот Джордж Брезман.
– Будете вызывать ваших людей? - спросил Кеннеди.
– Пожалуй, пока не стоит, - задумчиво ответил Лесли. - Попробуем поискать колье еще раз, втроем… И здесь, и в доме.
Я его вполне понимала. Нашему компаньону совершенно не улыбался такой вариант: кто-то из подчиненных-полицейских с ликующим воплем обнаруживает колье - и вместе с ним семь миллионов премии. Наши семь миллионов. Ну, или почти наши…
Мы стали искать. Скажу сразу: колье не нашли.
Но кое-какие находки интерес вызывали.
Во-первых, выяснилось, что стреляет Фрэнк не хуже покойного Джека Саллини. В корпусе биплана обнаружились четыре пулевых отверстия. А сидение пилота оказалось запятнано кровью! На всякий случай я взяла ее образцы - лишняя улика, доказывающая, что за штурвалом сидел именно Брезман, не помешает.
Во-вторых, в биплане имелся ящик для перчаток, весьма напоминающий автомобильный. Выпотрошенный - содержимое, вываленное на пол кабины, не заинтересовало лихорадочно искавших колье людей. А зря. Там обнаружился комплект полетных карт с проложенным маршрутом, весьма подробно проработанным. Трасса получалась отнюдь не прямая - но шла по безлюдным местам, в облет всех мегаполисов. Карандашные пометки, по всему судя, указывали места ночевок и заправок - все, как на подбор, тоже в малонаселенной местности. Но самое интересное - маршрут вел прямиком из Ост-Кемпена в Техас, к мексиканской границе! Лже-«Мустанг» собирался повторить в обратном порядке семидесятилетней давности полет «Мустанга» настоящего…
Третья заинтересовавшая меня находка обнаружилась в доме, в комнате, приспособленной Брезманом под жилье. Это был большой блокнот с перфорированными листами. Часть из них была вырвана, а на верхнем имела место запись - крупным мужским почерком, почти квадратными буквами.
«МСЬЕ! НЕ ЗНАЮ, КАК ОБЪЯСНИТЬ ВСЁ ЭТО. УВЕРЕН, ЧТО ВЫ МНЕ НЕ ПОВЕРИТЕ, НО ПРОИЗО…»
Запись обрывалась на полуслове.
– Начал писать послание работодателю, - удовлетворенно констатировал Лесли. - Профессору Монлезье-Луеру.
«Нет, ювелиру Монлезье-Гренелю» - мысленно поправила его я. Потом вслух высказала обуревавшие меня сомнения:
– Концы с концами не сходятся, коллеги. Картинка совершенно не складывается. Где-то в наших расчетах есть изъян. Судите сами: допустим, Брезман решил оставить с носом организатора или организаторов хищения - и рвануть вместе с колье в Мексику. На биплане нелегально пересечь границу. Вроде бы полетные карты вполне это подтверждают. Но почему он не полетел туда сразу? От дома Кэппулов? Почему засел здесь и дождался визита разгневанного нанимателя? Зачем начал писать объяснявшую что-то записку? Хотя должен был понимать: не отдаст колье - никакие объяснения не помогут…