Он молчал, я включил музыку, чтобы «Deftones» отвлекли меня. К сожалению, злая музыка не помогала уже злому парню.
— Она милая, кстати, — отметил он поверх музыки.
— И что?
Его лицо поднялось.
— Не смей пожимать плечами!
Он улыбнулся и посмотрел на свои слишком чистые ногти.
— Я просто говорю, что она милая. Удивительно, что ты не действуешь, — сказал он и тихо добавил. — Раньше ты нападал на всех встречных женщин.
Ах, вот и обида. Он все точил топор.
Я кашлянул. Хотелось воды. Или пива. Или бутылку бурбона со льдом. Я словно проглотил содержимое пакета с вакуумом.
— Я уважаю Перри, знаешь ли, — сказал я ему.
Он рассмеялся.
— Ага. Уже пытался приблизиться, но дамочка тебя отшила? Что же ты сделал? Невероятного Декса Форея, старый добрый прием, чтобы она открылась?
— Да что с тобой такое? — возмутился я. — Ничего я не делал, и ты знаешь, что невероятный Декс Форей включает в себя два пальца, язык и сигарету после этого.
Кстати о сигарете. Я выудил одну из кармана и зажег ее одной рукой.
— Я закурю? — спросил я, хотя ответ меня мало интересовал.
— Да.
— Не привык к курению? — я поднес сигарету к губам и затянулся. Я выдохнул дым в него и улыбнулся.
Он закашлялся и помахал недовольно рукой. Хорошо.
— Я ко многому привык, Декс.
— И где ты был все эти годы?
— Я уже говорил. Хороший способ сменить тему. Ты все еще король этого.
— Лучше быть королем в этом. Когда ты избавишься от стиля Элвиса, Макс? Ты все еще так выглядишь. И это смотрится глупо.
— Забавно, — отметил он. — Все те же оскорбления.
— Я все тот же парень, Макс. Как и ты.
— Нет. Я Максимус, — выпалил он. Он посмотрел на сухой пейзаж, проносящийся мимо, на холмы камней и темные трещины. Вдали лежало ранчо. Мы, наконец, прибыли.
Пока мы подъезжали к дому Ланкастеров, Макс добавил огня.
— Так она одна?
Я выключил зажигание.
— Кто?
— О, ты знаешь. Перри. Дамочка с… хорошими формами.
Я хотел стереть улыбку с его веснушчатого лица. Я не мог даже ответить. Если я скажу нет, то совру. Если скажу да, то он приударит за ней. У меня были странные чувства у Перри, еще страннее была история с Максом, так что это была ужасная идея.
И я промолчал. Я мрачно посмотрел на него и надеялся, что он не наберется смелости приставать к ней. Он был удивительно уверен. Видимо, телосложение, схожее с великаном, способствовало этому. Девчонки велись на это. Мне оставалось полагаться на свою внешность и очарование.
Мы пошли к дому, я вел. Уилл с печальным видом стоял на ступеньках крыльца и разглядывал горизонт.
— Привет, Уилл, — сказал я. Я остановился рядом с ним среди пыли и попытался проследить за его взглядом. — Что выглядываешь?
— Берда, — рассеянно ответил он.
— Ясно.
Я оставил его в пустыне и провел Макса внутрь. В доме было удивительно прохладно, хотя я был уверен, что в этом была заслуга холодной стервы Сары. Я тут же плюхнулся на диван. Да, я был здесь гостем, и было не вежливо опускать потное тело на их мебель, но мне было все равно. Я перегрелся. Вот и все.
Через пару секунд я понял, что холодная стерва сидит в кресле напротив меня. Она смотрела на меня. Она была в темных очках, конечно, так что я не видел ее глаза, но ощущал взгляд. Она была слепой, как летучая мышь, но точно смотрела на меня. И на мои мысли. Я поежился, несмотря на жару.
— И где Перри? — спросил я, стараясь завести разговор. Я знал, что она должна быть в комнате наверху. Я представлял, как она лежит на нашей кровати рядом с пустотой, страдая от жары. Ох. Я надеялся, что Сара слепая, ведь ей не нужно было видеть, как натянулись мои штаны.
— Она ушла. Пропала. Берд пошел искать ее, — спокойно сказала она.
Я вскинул голову.
— Что?
— Ты меня слышал. Стоит держать жену под контролем. Она становится проблемой.
Я едва ее слышал. Я вскочил на ноги, прогнал панику глубже в грудь и побежал к двери. Макс, который был на кухне неподалеку (как всегда рядом), последовал за мной.
Я спустился по ступенькам, хотел заговорить с Уиллом, но тут вдали увидел Берда и Перри, они шли вместе. Точнее, Берд шел, а Перри хромала. Она словно упала со скалы.
Она была жива, это плюс. Но она была ранена, и мне казалось, что все из — за того, что она не слушала меня.
Ох, как я злился. Злился? Я был в гневе.
Гнев, что уже скопился из — за Макса, выходил, и я не мог никак остановить его. Эмоции бурлили, я побежал к ней, вскинув руки в воздух.