— Что, черт возьми, случилось?
Она испугалась моей реакции, но мне было все равно.
Берд сочувственно улыбнулся мне.
— Она немного потрепана, но в порядке.
— Она не в порядке, — выпалил я, пытаясь понизить голо.
Она была в царапинах с ног до головы, на щеке был глубокий порез. Ее футболка была изорвана и в крови, Перри с трудом стояла на ногах. Я никогда еще не ощущал такой сильный прилив гнева и печали. Я хотел накричать на нее, а потом взять под свое крыло и убедиться, что больше с ней ничего не случится.
Берд знал, когда уйти.
— Я пойду за аптечкой.
Я посмотрел на него и повернулся к Перри. Ее вид разбивал мое сердце на миллион осколков. Я хотел уничтожить подонка, сделавшего с ней такое, и было сложно понимать, что винить в этом можно было только Перри.
— Прости, — сказала она. — Это пустяки.
Я тревожно потер подбородок, мне было некуда выпустить энергию.
— Что случилось?
Она объяснила. Не помогло. Она пошла гулять, хотя я говорил ей сидеть дома. Я говорил так не из вредности, а из — за того, что она привлекала опасность, а я переживал за нее. А потом она умудрилась упасть со скалы, на нее напала ворона, а потом чуть не укусила змея. Берд убил ее из ружья. Результат был на ней вязкими пятнами.
— Не нравится мне говорить, что я тебя предупреждал, но я тебя предупреждал, — сказал я. — Ты можешь меня слушать?
Она ни капли не стыдилась. Наверное, она собиралась снова защищаться.
— Не выходит, Декс, — она пронзила меня взглядом, отделив ударением мое имя. — Обычно не ты выражаешь голос разума.
Точно.
— Ты тоже. И тебе лучше помыться.
Мы пошли в дом. Я посмотрел в глаза Максимуса, надеясь, что он не станет глупо включать свое южное очарование, но он был потрясен и лишь выдохнул:
— Боже, — когда мы прошли мимо.
Перри прошла по лестнице в комнату, закрыла за собой дверь, и я повернулся к Берду, который выходил из кухни с аптечкой в руках.
— Что за фигня, Берд? — завопил я.
— Полегче, Декс, — сказал Макс.
— О, закройся, — я даже не взглянул на него. Я выхватил аптечку из мозолистых рук Берда. — Почему вы ее отпустили?
На лице Берда проступила сдержанность, морщины стали глубже. Он молчал пару секунд, спокойно скрестив руки. Его взгляд успокоил меня.
А потом он сказал:
— Я не знал, что она ушла. Как только я обнаружил это, я пошел по ее следам к горе. Я прибыл… вовремя.
Он сделал паузу, чтобы я осознал слова. Типа, тебе стоит поблагодарить меня, белый засранец.
Я слабо, но благодарно улыбнулся ему.
— Тогда спасибо. Я просто…
Берд ткнул меня локтем и указал на потолок.
— Иди к своей жене. Ты нужен ей.
Я кивнул, надеясь, что мое лицо не выдает жар, который я ощутил от слова «жена», и пошел по лестнице.
Она была в ванной, но я не слышал шума воды.
Я быстро постучал в дверь.
— Это Декс, — сказал я, давая ей время прикрыться. Я дернул ручку. Заперто. Наверное, она думала, что я из тех, кто мог напасть на нее в душе.
Она была в чем — то права.
Дверь приоткрылась, Перри с подозрением посмотрела на меня. А потом я заметил, как ее грудь почти вываливается поверх полотенца. И полотенце было кухонным. Еще немного, и станет видно сосок.
— Привет, — сказал я опасным тоном. Я не хотел, вырвалось. Я надеялся, и ее грудь все же выскользнет.
— Давно ты тут стоишь? — услышал я ее вопрос. Она звучала отдаленно. Я мог видеть только ее кожу, декольте, капли воды катились по полным холмам, и…
Она надавила на мой лоб, чтобы я посмотрел ей в глаза. Ладно. Мне нравилось смотреть ей в глаза, как и на ее грудь.
— Ты не видел сейчас Сару? — спросила она с напряжением в голосе.
— А что? — я присмотрелся. Она была испуганной, а не злилась из — за моего взгляда, и, когда в моей голове прояснилось, я вспомнил, почему пришел сюда. Ее бледная кожа была испещрена красными царапинами на руках, ладонях, лице.
Она закрыла глаза и вздохнула, собираясь закрыть дверь.
— Забудь.
Я быстро остановил дверь рукой.
— Нет уж, — я пробрался в ванную и закрыл за собой дверь. — Тебе нужен уход.
— О, да, ты такое ведь любишь? — фыркнула она и отпрянула.
Ох. Да что с ней? Я не гнал ее в пустыню, чтобы она бегала там и кричала: «Приходите, друзья — зверюшки!». Я говорил ей вести себя совсем иначе.
Я в предупреждении вскинул брови. А потом вздохнул, открыл аптечку в рукомойнике и сказал:
— Мне бы понравилось, если бы ты была сексуальной медсестрой, а не я.
Я старался не думать об этом и сосредоточился на задании, налил спирт на марлю, чтобы промыть ее раны. Пора повзрослеть и думать не нижней половиной.