О, она ничего не знала. Повезло ее сердцу. Я притянул ее ближе к себе, чтобы она начала улавливать мысль. Плохую мысль, кстати.
— Он неплох, — сказал я, с трудом сдерживая себя от улыбки. — Но я решил, что ты потанцуешь со мной, если я закажу это. Я ведь могу потанцевать с женой?
Она покраснела от моих слов.
— Хорошая жена танцевала бы с тобой под любую песню. Особенно с тобой. Ты же современный Джин Келли.
Теперь пришло мое время краснеть. Но мужчины так не делали.
Я рассмеялся.
— Годы в школьном театре, а осталось только это.
Так и было. Я неплохо танцевал, пока не увлекся съемками. Но зато я научился сносно играть.
Ее глаза расширились. Она улыбнулась, ее дыхание было жарким и сладким.
— Ты продолжаешь меня удивлять.
— Надеюсь, — сказал я. — Только удивление у меня и есть.
И тут я сделал то, что хотел сделать всю ночь.
Я потянулся вниз и сжал ее милую попку. Она была такой мягкой в моей руке.
Я посмотрел на Максимуса, надеясь, что он смотрит.
Он смотрел. И был удивлен. Обеспокоен. Рыжие брови сдвинулись.
Я улыбнулся ему и поднял большие пальцы вверх.
Выкуси, Макс.
— Что такое, Декс? — выдохнула она.
Ох, точно, я же все еще сжимал ее попу. Я отпустил и прижал ладонь к ее спине. Я оставался близко.
— Что? — невинно спросил я. — Я могу схватить жену за попу. Особенно, если эта попа красивая.
Она странно посмотрела на меня, в глазах собирались тучи.
— Что подумает Дженнифер?
Ох, черт. Зачем нужно рушить идеальный и невинный, кстати, момент? Дженнифер. Она тут при чем? Сейчас были мы с Перри. И все. Почему нельзя так все оставить?
Реальность кусалась.
— В этом сценарии нет Дженнифер, — сказал я ей.
— Ты затеял опасную игру, Декс, — предупредила она.
И это было лучше всего. И она все еще была в моих руках.
— О чем ты? — я хотел, чтобы она сказала это.
Она задумалась. Она знала, что я дразню ее.
— Твоя девушка доверяет тебе, и все.
Не все. Но это было правдой.
— Наши отношения основаны на доверии. Как и у нас с тобой.
На доверии, что я не разорву отношения, пока не будет четкой причины. А причины пока не было. Мне нужно было удостовериться.
О, я не знал, чем думал. Алкоголь без лекарств сводил Декса с ума.
Я ощущал на себе пристальные взгляды. Я отвел взгляд от ее милого лица и осмотрел бар. Два идиота двадцати лет сидели неподалеку и пялились на Перри. Это мне не нравилось. Первый выглядел так, словно его переехала газонокосилка, а потом его собрали из кусочков. Другой пускал слюни на Перри. Это было гадко. Я надеялся, что так не выгляжу.
— Похоже, ты привлекла внимание, — сказал я, стараясь звучать бодро, но так, чтобы она поняла, что это не радовало.
Она мгновение разглядывала их. Они не отводили взгляды, хотя теперь я сверлил их знаменитым взглядом Декса Форея.
Она посмотрела на меня, и я смягчил выражение лица.
— Милая парочка, — пошутила она. — Предлагаешь мне пойти к ним?
Я развернул ее.
— Только если хочешь получить новый порез на щеке.
Мы танцевали немного, пока песня не закончилась, а потом я с сожалением убрал руки с Перри и ушел в уборную. Было приятно держать ее, но я вернулся в реальность и оказался среди пьяных местных придурков.
Когда я вернулся, Максимус и Берд болтали за столом. Макс вскинул голову, услышав мои шаги, и взгляд его мне понравился. Он все еще злился из — за моего хода во время танца. Хорошо. Не мне было хватать ее за попу, но и не ему точно.
Перри за столом не было, но я не хотел спрашивать, чтобы Максимус не дал глупый ответ. Так что я сел рядом с ним и заговорил с Бердом об истории города. Я уже знал достаточно, но мне нравился Берд, а Берд расслаблялся, пока говорил о скучном.
Не знаю, сколько прошло времени, но Перри не возвращалась. Макс куда — то пошел, и я спросил у Берда.
— Где Перри?
Он оглядел толпу, серьезный взгляд сканировал людей.
— Не знаю… она…
Я не слышал его. Искры паники в его глазах хватило, чтобы я вскочил на ноги. Я прошел к танцполу и попытался разглядеть ее там. Я прошел к бару, разглядывая столики. У барной стойки было много вонючих людей, я прошел в туалет, подождал пару минут у женского, пока не ощутил, что она в беде.
Я надеялся, что инстинкты ошибаются, но с Перри они никогда не ошибались. Казалось, у нас была, хоть и безумно звучит, связь.
Я убежал от туалета и пробился через толпу к двери. Снаружи люди курили, их тошнило, они целовались. Перри там не было.
— Черт, — выругался себе под нос я и вернулся внутрь, стена пота и жара ударила по мне.
Я огляделся снова и заметил, что два гада, следящие за ней, пропали. Все во мне снова сжалось. Плохо дело.
Плохо, плохо, плохо, плохо.
Я заметил знак выхода сзади и другую дверь и пошел сквозь толпу. Одолженная шляпа упала по пути, но я не собирался забирать ее.
Я вырвался из двери и очутился в тихой ночи, звуки бара угасли, когда дверь за мной закрылась.
Но, черт.
Погодите.
Я услышал звуки из — за грузовика.
Я увидел. Ох. Я увидел ноги. Поношенные пыльные ботинки Перри.
Мое сердце сжалось, гнев пульсировал в венах со скоростью света. Чувство было жестоким. Я закрылся от всего, кроме отмщения.
Я не мог даже думать. Я медленно пошел к грузовику. Я заметил лопату и другие инструменты и быстро схватил ее. Скрежет металла о металл выдавал, и у меня оставалось пару секунд на удар.
Я выскочил из — за угла и опустил лопату, словно молот. Она врезалась в лицо уродливого подонка, и он отлетел в сторону.
И тогда я увидел Перри под ним. На ее руках была кровь, в ее глазах была жизнь.
— Перри! — закричал я. Я подбежал к ней, рухнул на колени рядом. Я прижал ладони к ее щекам, видя, как ей больно. Она все еще была в одежде, но, судя по расстегнутым штанам и крови на животе…
Я едва смог выдавить слова:
— Ты ранена?
Она покачала головой. Уже что — то. Я просунул под нее руку и осторожно поднял на ноги.
— Я тебя держу, — прошептал я, а потом вспомнил второго парня. — Он был один?
Она промолчала, но я уже слышал хруст гравия, видел, как ее глаза стали круглыми. Я развернулся, не думая, не планируя, и замахнулся лопатой на обидчика.
И я попал по второму парню, его лицо оказалось под лопатой, врезавшейся в него с хрустом. Он отлетел на землю.
Я не помнил, что случилось дальше. Что — то во мне, что я пытался держать на глубине, вырвалось. Оно охватило мое тело, и я мог думать только о желании убить этого гада. Этого зверя. Это чудовище. Я хотел вырвать его сердце и съесть на его глазах за то, что они сделали с моей Перри.
Я не вырвал его сердце, но лопатой бил. Только крик Перри, ее просьба остановиться дала мне понять, что это бесполезно. Он был повержен. Она нуждалась во мне.
Я бросил лопату и побежал к ней. Она едва стояла, ее глаза закрывались. Я терял ее.
— Перри! Держись! — закричал я и поймал ее. Она обмякла в моих руках. Я прижал ее к плечу, нашел в себе силы (она была маленькой, но грудь, блин, весила немало) и понес ее к двери.
А потом выбежал Берд, а с ним Макс и Руди с фонарем в руке.
Один взгляд на Перри и козлов на земле, и они поняли, что делать.
Меня провели сквозь толпу в кабинет Руди.
На нас смотрели пьяные клиенты, но никто не тревожился. Только любопытство. Может, ночами тут часто носили окровавленных женщин. Я бы не удивился.
К счастью, как целитель, Руди полагался не только на цветы и трюки. У него были шприцы, склянки, антибиотики и прочие предметы под столом.
Он убрал все со стола, и я опустил туда Перри. Он задрал ее футболку. Рана у ее пупка… мою кожу покалывало. Зверь снова хотел выбраться из меня.