Она встала. Квай-Гон поднял на руки Оби-Вана — сначала картинно, словно в кино, но сам себя выругал. Теперь Оби-Ван сидел у него на правой руке, как малое дитё у матери. «Тяжёлый он!» Многие мастера таскали на руках или возили на спине юнлингов — дети любят играть, детям нужно играть, — но Оби-Ван был почти взрослый… «Но Оби-Ван ребёнок».
Мэйдо уже стояла у выхода и светила в проход.
— Всё хорошо, госпожа эмиссар. Я найду дорогу. Где Пери?
Она дернула плечом.
— Понятия не имею.
— Это сын Нута, если вы его не узнали, — напомнил Квай-Гон. — Удрал уже, наверное. Идите вперед, найдите его и готовьте спидер.
Мэйдо без возражений исчезла. Что сбило с неё всю спесь? Поспешное и глупое решение, принятое под влиянием эмоций? Ребёнок, который умирал по их вине? Или все это — огонь и безнадёжность?
Свет фонарика пропал — Мэйдо поднималась по лестнице. Оби-Ван был ещё жив, но жизнь утекала из него. «Сыплется снегом песок в часах», — сказал поэт, и лучше бы он молчал. Все равно пришлось ждать, пока Мэйдо выберется наверх.
Сильно чувствовался запах гари. Пожар подступил совсем близко: стало чудовищно жарко. И всё же поднимать Оби-Вана с помощью Силы Квай-Гон не решился — мало ли что. Лучше самому.
Вопль из глубины дома он услышал, когда поднимался в кухню. Он не разобрал слов, кто кричал, не понял, в чем причина крика. В огне? Резиденция уже горит? Что-то упало, снова раздался крик. Теперь Квай-Гон различил, что вопит Пери, отчаянно, будто сражаясь за жизнь, и Сила ответила гневом и страхом.
Такие, как Мэйдо, не умеют быть милосердными. Не умеют жалеть старика, если из него можно выбить нужные сведения, не могут щадить подростка. Пери был выше и крепче, но Мэйдо вела ярость, и поэтому она выигрывала. Пери не дергался — прижатый к стене, верещал и беспомощно всхлипывал. «Всегда выигрывает Сила», — и коротким движением головы Квай-Гон отшвырнул от него Мэйдо.
— Ты в порядке? — спросил он Пери, но тот мелко затрясся и в ужасе рванул к лестнице. — Стой!
— Стоять! — Мэйдо с трудом поднялась на ноги, выхватила бластер. Квай-Гон отбросил в сторону и его.
«Они оба в плену своего страха. Они оба на грани безумия. Я должен действовать один». И ко всем рогатым ситам доверие, если оно мешает выжить. Силой — руки были заняты — Квай-Гон оторвал Мэйдо от пола и поднял на уровень своих глаз.
— Вы будете делать то, что я говорю, — никак не выходило поймать её взгляд. — Вы делаете только то, что я говорю, и больше не отдаете безумных приказов. Вы меня поняли?
Бесполезно, конечно. Слишком сильная воля, слишком ясное мышление даже сейчас. Никто не смог бы… но нет. Кое-кто смог. Там, на крыше… что он ей тогда сказал? И был ли приказ убить губернатора в самом деле приказом Мэйдо?
— Вы меня сейчас придушите, — прохрипела она. — Его надо остановить.
— Кого? — Квай-Гон тряхнул её для острастки, но хватку ослабил.
— Хатт, вы так ничего и не поняли. Теряете время, бегите по коридору, там вход в гараж и спидер. Ворота выходят на улицу, не на площадь, вы сможете подняться. Может быть. Может быть, сможете долететь, — она говорила быстро и сбивчиво, глотая слова, и не пыталась сопротивляться. — Остальное не ваша забота, пусть это будет последнее, что я сделаю в своей жизни.
Квай-Гон отпустил ее. Мэйдо сползла по стене, лицо ее было искажено ненавистью и страхом, и казалось невероятным, что пару минут назад она плакала из-за умирающего мальчика, которого видела четвертый раз в жизни.
— Бегите, глупец! — завопила она и кинулась следом за Пери, забыв про потерянный бластер, на середине пути обернулась на мгновение, но ничего не сказала и пропала из виду.
Потом на втором этаже хлопнула дверь. Снова послышались вопли — должно быть, опять сцепились. Должно быть, пора выбирать наконец: или они, или ученик. «Или нет, и мы все умрём. Какая ирония: “Мы строили планы, как строят дома, но строили их на песке. И песок превратился в стекло, а дома превратились в дым…”»
Квай-Гон не успел добраться до конца коридора. Он даже не слышал рев двигателей, просто в какой-то момент стена осыпалась мелким крошевом, он увидел темный бок стоящего спидера, волну ослепительно-яркого огня — и только тогда услышал оглушающий грохот.
Если бы не реакция джедая, если бы не Сила, не множество «не» и то, что Квай-Гон чаще делал прежде, чем успевал подумать, они бы не выжили. Но он оказался возле главного входа, и было уже наплевать, что там, на площади, кровавая бойня, а может быть, мало что уцелело, и Квай-Гон ударом Силы снес с петель дверь.
Черно-красные краски, груды металла в отблесках пламени, еле различимые тела, горелое мясо, горелая рыба. И было поздно жалеть, что единственная, и без того бесполезная преграда теперь охвачена огнем. Где-то лопнуло стекло, ветер втянул внутрь дома языки пламени, вспыхнул ближайший спидер, взлетел на воздух и рассыпался тысячей мелких искр… Еще один спидер взорвался, крупный обломок ударил по крыше резиденции. Никто больше не пытался сбежать — планета уничтожала нарыв на самой себе.
Никому здесь не было места.
А Квай-Гон выиграл у смерти несколько незначимых секунд.
«Когда кончится лето, не грусти обо мне —
Моя песенка спета, я погибну в огне…»
Вот, значит, что он имел в виду…
Нет Прии, больше нет Мэйдо, Пери, может быть, нет Нута и Аты. Лишь он и умирающий Оби-Ван считают мгновения до гибели. Мог ли Квай-Гон когда-нибудь предположить, что вот так все закончится — в обжигающем пламени, раз — и конец? И вся его Сила будет бессильна, какая ирония…
Сверху донеслись еле слышные крики.
Они еще живы? Или кто-то из них?
Первым с разрушенной лестницы свалился Пери — орущий во все горло, он неуклюже упал, подвернув ногу, затем спрыгнула Мэйдо — похожая на кошмарный призрак. В руке она держала системный блок дроида.
— Лимит жизней, кажется, у меня на сегодня исчерпан, — хрипло усмехнулась она.
В гараже взорвался губернаторский спидер.
— Здесь есть еще выходы? — крикнул Квай-Гон. Должны были быть: горожане знали, что они есть, да он и сам видел…
— Тот лаз, но вряд ли там можно пройти, — и Мэйдо, шатаясь, побежала в полуразрушенный коридор.
Пери хныкал от боли — то ли Мэйдо травмировала его, то ли он неудачно спрыгнул, но шел следом, и было бы даже смешно, если бы не было настолько страшно. «Чего она от него добивается? Зачем я думаю об этом сейчас? Смерти нет, нет, нет. Только Сила».
Мэйдо стояла, опустив руки и устало скалясь на обломки стены. Проход был засыпан, и выхода не было, ни одного выхода больше не было, но рухнувший на резиденцию спидер сослужил добрую службу: ураган гнал через пробитую крышу дым и вытягивал угарный газ, остужал раскаленный воздух. Но насколько это могло помочь… и надолго ли?
— Чёрно-белая маска может только сгореть… — произнес Квай-Гон. Мгновением раньше, мгновением позже. Свой дом покойный Сутр как мог защищал от огня, верный своей паранойе, но никакая защита не могла помочь от горящего топлива и раздуваемого ветром огня. Просто отсрочить.
— Что? — удивленно переспросила Мэйдо.
— Моя странная сказка, Госпожа моя, Смерть. Слышали такое, эмиссар?
— Нашли время сказки рассказывать, — и Мэйдо, размахнувшись, швырнула блок дроида в сторону, туда, где огонь приплясывал на каменном полу. — Все равно он уже бесполезен.
— Так он что, пошел за ним? — невпопад спросил Квай-Гон, но Мэйдо его поняла.
— За датападом Сутра, — она взглянула на Пери, тот ничего не сказал.
— Зачем он ему? — нет, Квай-Гон помнил, что Пери лишился своего датапада, но не настолько же он выжил из ума, чтобы…
Мэйдо не ответила. Она наблюдала, как огонь присматривается к системному блоку, пробует его, осторожно, нехотя, и постепенно захватывает в тиски. Потом она развернулась, вышла в центр зала, постояла, следя за вырывающимся в небо пламенем в гараже, и села на каменный обломок.
Пери подошел, устроился рядом. Он прятал взгляд и, как чувствовал Квай-Гон, испытывал что-то… раскаяние? Вину? Мэйдо больше не обращала на него никакого внимания. Квай-Гон сел прямо на пол, так и не выпустив Оби-Вана, и закрыл глаза. «Смерти нет, есть Сила», — напомнил он себе, но эта истина больше не приносила покоя.