Выбрав момент, Снежка спросила:
– Куда мы едем?
– В город, – ответил Агар.
– Город?
– Это как стойбище, только больше, вместо кибиток и шатров там каменные дома. Жители города не кочуют, как мы, с места на место, а живут в нём и зимой, и летом. Находится этот город на берегу моря. Море – это озеро, только намного больше по размеру. Вода в этом море такая гадкая, что пить её не может ни человек, ни животное. Водятся в этой воде, кроме рыбы, разные мерзкие твари, похожие на огромных пауков и змей. Но горожане не гнушаются употреблять этих гадов в пищу.
Пока девочка попыталась представить себе жителей города, не боявшихся селиться рядом с морем, наполненным водными чудовищами, Агар продолжил:
– Население города – чужаки, это не скифы, не тавры и не киммерийцы, не принадлежат они к другим местным племенам и народам. Приплыли переселенцы на больших кораблях из-за моря и зовут себя эллинами.
– Их надо бояться?
– Не боятся, но быть настороже, эллины хитрый и расчётливый народ. Они очень любопытны, хотят знать всё о наших обычаях и богах, о наших землях и о землях других народов, что живут севернее нас. Сами же они не любят делиться своими секретами, хотя владеют тайнами многих ремёсел. Они говорят о мире, но город их хорошо укреплён, скоро сама увидишь…, – он осёкся, и, смущённо взглянул на девочку, но она, занятая своими мыслями, не обратила на это внимание.
Рассказ молодого скифа произвёл на неё впечатление, она даже не удосужилась спросить, зачем они едут в город. Её немного пугали эти странные эллины, но, к счастью, она находилась под надёжной защитой, Агар с братом не дадут её в обиду. Этот день их путешествия, запомнился Снежке не только рассказом Агара, но и тем, что они попали на огромное цветочное поле. Повсюду, куда доставало глаз, раскинулись ковры цветов: алые, голубые, жёлтые, лиловые колокольчики стойко выдерживали порывы внезапно налетавшего ветра, дрожали, но не склоняли свои гордые головки.
Снежка проснулась рано, не догадываясь, что её путешествие с братьями-скифами подходит к концу, и скоро она расстанется со своими спутниками. Всё утро братья хмурились и почти не разговаривали друг с другом, в полдень путники выехали на дорогу. Изредка встречались пешие и конные люди, пыля и стуча колёсами, проезжала дребезжащая телега. Солнце палило немилосердно, девочка парилась под многослойной одеждой, жена Кадуя зачем-то обрядила её в зимнее, даже сапожки велела надеть. Всадники свернули с дороги и оказались вблизи небольшого поселения, остановились у полуразрушенного каменного помоста, около которого, прячась в тени, сидели и лежали несколько мужчин и женщин. Рядом с помостом важно расхаживал невысокий сухощавый человек с огненно-рыжей шевелюрой. Рыжеволосый, видимо, чувствовал себя весьма значительным лицом, потому как за ним по пятам ходили двое мужчин, судя по одежде, тоже скифы, называли его господином и уговаривали дать хорошую цену, но тот отмахивался от них, как от надоедливых мух.
Братья остановили своих лошадей недалеко от помоста и ждали, что «важный» человек обратит на них внимание, но тот делал вид, что не замечает их. Тогда старший из братьев двинул своего коня вперёд, чуть не наехав на рыжеволосого, тот испуганно отскочил, криво улыбаясь, поприветствовал всадников и, окинув цепким взглядом девочку, скомандовал: «Покажи её».
Мужчина спешился, принял из седла ребёнка и поставил на ступень помоста. Рыжий господин грубо ощупал ничего не понимающую Снежку и, приподняв ей подол, взглянул на ноги. Девочка вопросительно посмотрела на Агара, но тот отвёл взгляд.
- Слишком мала, – сказал работорговец.
- Подрастёт, – зло бросил старший брат.
- Я не беру детей младше десяти лет, а этой не больше пяти…
- Хозяин сказал, ей семь, – оборвал его скиф.
- Много не дам!
- Сколько?
Рыжий показал на пальцах.
- Набавь ещё немного, иначе мы поедем в город, и там возьмём больше, а ты потеряешь навар, – не уступал скиф, было видно, что ему невтерпёж завершить сделку и покинуть общество перекупщика, но и отдать ребёнка за бесценок он не мог. Скупщик рабов по своему опыту знал, что на перепродаже маленького ребёнка можно не получить никакой прибыли, а можно заработать хорошие деньги, продав, например, в бездетную семью. Поколебавшись, отцепил от пояса мешочек с монетами и бросил в руки скифу, тот подхватил деньги на лету и одним махом запрыгнул на лошадь, развернул её и во весь опор поскакал от помоста, попутно хлестнув коня, замешкавшегося Агара.
Ошеломлённая Снежка смотрела, как удаляются её спутники, но быстро пришла в себя и попыталась спрыгнуть со ступени. Рыжеволосый схватил рабыню за одежду, ткань затрещала. Она билась в руках торговца и звала, звала своего друга. Рабы у помоста безучастно наблюдали за борьбой ребёнка и мужчины. Поняв, что ей не вырваться из рук рыжего, девочка укусила его, взвыв от боли, мужчина на мгновенье отпустил ребёнка. Снежка кинулась бежать, но дорога была уже пуста. Резкая боль откинула её назад, торговец поймал беглянку за волосы, не удержавшись на ногах, девочка упала на колени, её мучитель выхватил нож и занёс над ней.
Глава 3. Рынок рабов
Снежка плохо помнила дорогу к городу. Тряская повозка, на дне которой она очнулась, медленно тащилась по дороге, оставляя за собой клубы светло-коричневой пыли. В этой пыли, понукаемые надсмотрщиками, плелись взрослые рабы. Руки и ноги маленькой рабыни были свободны, но она больше не пыталась сбежать. В тот момент, когда мужчина занёс нож над её головой, Снежка от страха потеряла сознание, а когда пришла в себя, обнаружила, что волосы у неё обрезаны. Рыжеволосый мужчина, её новый хозяин, правил повозкой. Время от времени он останавливался и молча протягивал девочке выдолбленную из маленькой тыквы флягу с водой. Утолив жажду, Снежка снова ложилась на дно повозки и поднимала глаза к небу, к быстробегущим сероватым облакам, за которыми пряталось горячее весеннее солнце. Работорговца не удивляло безучастное поведение той, которая ещё утром что есть силы сопротивлялась ему, из своего опыта он знал, что лучший способ усмирить раба – это остричь его, особенно если дело касается женского пола. Вместе с волосами раб терял свою силу и связь с прежней жизнью, лишался поддержки рода и богов. Это наказание всегда действовало безотказно. Единственное, что смущало мужчину, не скажется ли отсутствие волос у девчонки на её цене.
Солнце дарило последний свет этому дню, когда вдали показались смутные очертания каменных стен. В город пленников не повели, повозка свернула на боковую дорогу, которая вела в низину, к приземистым строениям. Рыжий сунул Снежке в руку кусок чёрствой лепёшки, прежде чем втолкнуть в тёмный проём сарая, но едва она сделала шаг вперёд, как её грубо отпихнули, лепёшка выпала из руки. Снежка некоторое время стояла, со страхом вглядывалась в чёрную тьму, которая жила своей таинственной жизнью. Эта тьма была наполнена звуками, она дышала, всхлипывала, стонала. Она шевелилась, наползала, обволакивала незнакомыми запахами. Тьма говорила и причитала на чужих языках. Опасаясь снова наткнуться на кого-нибудь в темноте, Снежка, не сходя с места, осторожно присела, поджав под себя ноги. Она всё ещё ждала внезапного нападения, но его не последовало, тьма приняла новую пленницу. Глаза демонов ярко горели в ночи, сквозь неплотно пригнанные доски сарая девочка видела, что глаза чудовищ то приближаются, то удаляются. Снежка много раз встречала в родном лесу леших и шишимор, но они были безобидными и никому не причиняли зла. Когда она жила у кочевников, жена Кадуя учила её обращаться с местными духами и не боятся их. Каковы ночные демоны эллинов? Как их задобрить? Но сил думать об эллинских демонах у Снежки уже не было, сон сморил её. Она проваливалась в забытьё, как в глубокий колодец, не ощущая толчков от своих невидимых в темноте соседей. Там, по ту сторону сознания, был яркий солнечный день, в котором под копытами коней гудела степь и ветер, весело напевая, нёсся наперегонки с всадниками – двумя мужчинами в островерхих скифских шапках и маленькой жизнерадостной девочкой. Она проснулась от собственного крика и проплакала весь остаток ночи. Только перед самым восходом солнца, когда сарай заполнился тревожным предутренним светом, девочка немного успокоилась. Душевные терзания уступили место другим страданиям - голоду и жажде. Снежка осмотрелась и увидела вокруг себя таких же бедолаг как она. Маленькое с низким потолком помещение было полностью забито женщинами и детьми.