Городские власти в лице мэра Лукьянченко и секретаря горсовета Богачева заняли выжидательную позицию и не объявили, будут ли они брать на себя ответственность за происходящее в городе. А также они внятно не высказали свою позицию.
Чтобы местные власти решились действовать, они должны чувствовать давление со стороны дончан. Поэтому задача патриотов — создать такое общественное движение, которое могло бы, с одной стороны, защитить город от приезжих неонацистов, а с другой — заставить власть слушать дончан, а не незаконное „правительство“ в Киеве.
Для этого нам нужно привести под ОГА (областную госадминистрацию) 10 000 человек. А мне известно, что нас в три раза больше.
Для этого я совершаю следующие действия:
1. Осуществляю мониторинг всех разрозненных ячеек нашего ополчения.
2. Осуществляю организационную работу по их объединению.
3. Организую встречи лидеров для обсуждения приведения всех отрядов К ЕДИНОМУ КОМАНДОВАНИЮ (СЕГОДНЯ ЭТО НАША ГЛАВНАЯ ЗАДАЧА).
Лидеры, у которых есть 10 и более ополченцев — выходите на связь. Сразу скажу, что я не успеваю обработать весь поток информации, приходящей от вас, так как не успел делегировать все механические функции своим помощникам.
В данный момент в мой штаб требуются: сотрудники колл-центра НАРОДНОГО ОПОЛЧЕНИЯ ДОНБАССА (коммуникабельные девушки или парни) для приема телефонных звонков и сообщений в соцсетях, а также централизованного информирования людей о наших делах. Работа на общественных началах, разумеется.
Также я сформулировал ТРИ ПРАВИЛА, обязательные для всех ополченцев:
1. Быть готовым выполнить приказ командира. Командир должен быть у каждого ополченца.
2. Быть трезвым и боеспособным.
3. Быть спокойным, хладнокровным и разумным. За паникерство — расстрел (моральный)!
Пару слов о себе: 30 лет, три высших образования (история, правоведение, государственное управление), по роду деятельности предприниматель, занимаюсь рекламным и маркетинговым бизнесом, женат, воспитываю троих детей (два сына и дочь), КМС по боксу. В армии не служил, но неоднократно проходил курсы молодого бойца в военно-патриотических лагерях от российских боевых офицеров.
На данный момент у меня есть понимание, что данные события являются историческими и определят наше будущее на многие годы вперед. У меня есть готовность идти до конца. И я вас не предам.
Наше дело правое! Враг будет разбит! Победа будет за нами!
Слава Донбассу!!!»
В тот же день происходит мое первое знакомство с патриотическим активом. Мы собираемся у здания ОГА. Цель — объединить всех неравнодушных, мыслящих людей, все существующие патриотические организации в «Народное ополчение Донбасса». Встречаемся и вечером на следующий день, теперь — на площади Ленина. Накануне размещаем в Сети еще одно объявление.
«Для чего приходить на встречу?
Для того, чтобы познакомиться, для того, чтобы почувствовать плечо брата! Мне есть что вам сказать! И самое важное — мы должны начать отработку по организации и управлению, то есть мы сейчас должны усвоить ту науку, которую организованным путчистам преподавали многие годы, а мы в ней еще первоклашки!
Повестка:
1) знакомство;
2) ответы на ваши вопросы;
3) разделение на десятки, сотни, назначение командиров! Толпа без руководителей — стадо баранов! Мы должны из стада превратиться в армию!
Жду вас! Среди разрозненных групп ополчения много карманных (Партия регионов) вожачков».
25 и 26 февраля обращаюсь к существовавшим на тот момент организациям и лидерам с предложением возглавить протест и выступить единым фронтом. Но никто из лидеров на это не пошел. Тогда решаем: действовать самостоятельно, опираясь на самых верных людей.
Мы спешили, отчаянно спешили. Пусть «элита» нас предала, пусть на нее рассчитывать не приходилось, но мы намеревались действовать на уровне Донецкой области. Надо было спланировать нашу первую операцию на 28 февраля, когда открывалась сессия городского совета.
В этот момент у нас было не более сорока-пятидесяти человек актива. И это очевидное свидетельство того, как малая горстка людей, если вооружена идеей и лишена страха, имеет план и готова действовать, способна успешно противостоять и толпе, и армии, и деньгам. Были среди нас провокаторы и казачки засланные? Конечно же, были. Причем не от хунты, а титушня от местных региональных бонз. В этот момент нами больше интересовалась не хунта, а именно местные «регионалы». Титушкам внушали: надо сохранить порядок. Потом эти засланцы, когда восстание набрало силу, подходили ко мне и просили прощения. Мол, тогда мы не понимали. Но это будет потом, когда я успею побывать в тюрьме.