Спецназовец опустил автомат и спросил:
– А почему через окно?…
– Разведчики никогда в двери не ходят, салага! Здесь опасности меньше…
Он поправил ремень на плече и сказал:
– Будь внимателен, боец! Через это окно может вылезти враг!
Козырнул и пошел прочь.
Такой же растяпа, как мои разведчики, подумал он, поправляя автомат. В армии и полиции основа – подчинение младшего старшему по званию. Это хорошо в строю. А в таких вот делах, когда враг может быть переодет в нашу форму, жизнью поплатишься! Что он должен был делать? Позвать офицера, а с меня глаз не спускать!
Морозов дошел до скверика с чахлыми кустиками и редкой травой и свалил автоматы на землю.
Тяжеленные, подумал он, килограмма по четыре каждый, да еще и магазины… как я это все дотащу?
Он осмотрел лямки рюкзачка и покачал головой. Оторвутся, и грохнет это все на асфальт. Он набрал номер Вельяминова и сказал:
– Паша! С минуты на минуту будет налет на госпиталь. Они хотят забрать медикаменты и убить наших парней. Грамотно расставь людей. Мой приказ стрелять по суставам отменяю. Скоро буду.
– Понял, – ответил Вельяминов. – Выполняю!
Морозов уложил автоматы в рюкзак, поднял тяжелую ношу на руки и понес. До магазина добраться бы, думал он, пристраивая рюкзак то подмышку, то взваливая на плечо. Все руки оттянул…
В первом же магазине он взял вместительный рюкзак, уложил все, взвалил на спину и вызвал такси.
Подъезжая к госпиталю, он услышал выстрелы. У въезда на территорию, перегородив дорогу, стоял белый фургон. В нем никого не было.
Атакующие ползли по направлению к зданию, разведчики стреляли по ним из окон первого этажа.
Используя машину, как прикрытие, Морозов открыл огонь.
Его огонь изменил расстановку сил – потеряв троих человек, враги бросились врассыпную.
Морозов мог отогнать фургон, но он поступил иначе – отбежал метров на двадцать и залег в кусты. Он полагал, что "зеленые" попытаются уехать и не ошибся.
Подбежал один, залез в кабину, машина тронулась и в нее, на ходу, стали забираться парни. Морозов сшиб двоих прежде, чем фургон рванул вперед.
"Спецназу от разведчиков. После налета на госпиталь бандиты – семь человек на фургоне И-20-35 направляются в центр. Лейтенант Морозов"
Разбор действий группы проводили в вертолете.
– Я не понимаю, в чем дело, – сказал Морозов. – Самостоятельно действовать вы не можете, себя защитить – тоже. Каждый сам по себе, инициативы – никакой…
Командир обвел взглядом ребят.
– Может вас пороть? Вот этим самым ремнем, на котором штаны держатся, по заднице, а? Не игра ведь это, дураки! На Никитюка посмотрите! Все настоящее здесь: и автоматы, и пули, и смерти… Павел, что ответишь? Ты мой заместитель.
Вельяминов молчал.
– Отряд тает, – раздраженно сказал Морозов. – Уже трое выбыли из рядов: Никититюк – тяжело, Чернов с сотрясением лежит, у Валова рана плохо заживает… с кем воевать? Прибыл еще один член, так это так… маленький он еще…
Ребята оживились.
– Кто такой? – спросил Вельяминов.
– Да вот… – Морозов расстегнул рубашку и вынул котенка. – Военный трофей.
Все вскочили.
– Тихо вы! – предупредил командир. – Напугаете. Осторожненько надо…
Котенок пошел по рукам.
– Госпиталь охранять надо, – продолжал Морозов. – В ночь и завтра они опять нападут. Медикаменты у них кончились, раненые дохнут… сдаваться пора, а они все лезут и лезут! Я вот сегодня семнадцать штук прибил, а вы, всей толпой, только троих? Молодцы!
Он усмехнулся.
– В воздух стреляете, но молча… Хоть бы орали: "Стой! Руки вверх!"
Вельяминов на него не смотрел, только вздыхал.
– Охрана госпиталя покажет вашу пригодность, – сказал Морозов. – Или непригодность. По результатам я отправлю вас домой, в распоряжение штаба или оставлю при себе. Решение серьезное, но справедливое!
– Я попробую объяснить, – Вельяминов был сумрачен. – Не знаю, как это получается, но в твое отсутствие, лично у меня, становится пусто в голове – ни мыслей, ни желаний. Надо что-то делать, а что? Может, я такой тупица?
– Не знаю, – ответил командир. – Остальные-то, умные, надеюсь? У кого тоже наступает отупение в мое отсутствие, поднимите руки?
Руки подняли все.
– Если не врете, то это серьезно, – сказал Морозов. – Я думаю, что это хитрая лесть в мой адрес. Только вам она не поможет в бою – вас всех перещелкают, как в тире!
– Это не сейчас началось, – обронил Вельяминов. – С Кировограда это. На площадке ты власть взял, и мы побежали за тобой. Ребята подтвердят.
Ребята печально глядели на Морозова.
– Славка! А ты что скажешь? И ты с ними?
– А ты не видишь, что ли? – пробурчал Петров. – Или не хочешь видеть?
– Про малышей мне говорили тогда: "Гусыня с гусятами", а оказывается, что и парни тоже! Может, и Объединенная дирекция попала под мое влияние? Этого мне еще не хватало!
Морозов захохотал.
– Это значит все, с кем я… Кировоград, Новосибирск, здесь… эта вся толпа на меня, во все глаза? "Слушаем тебя, наш повелитель?" Дурость первостатейная! Придумайте что-нибудь другое…
– Не знаю, как толпа, – сказал Павел, виновато, – а мы точно…
– Вывернулись! – сказал Морозов, вздыхая. – Это я хорошо вижу. Обвели командира вокруг пальца. Видите, что я устал – бегаю и стреляю, стреляю и бегаю. Спецназ прибывает, раненых выносить, полиция головы под пули подставляет, вы – вообще никакие… я один против банды?
Ребята молчали.
29. Факел
На визифоне Морозова замигал желтый огонек – пришло сообщение по защищенному каналу связи, он прочитал и стал отвечать.
"Спецназ – разведке. В огневом контакте погибли все члены банды, участники налета на госпиталь. Капитан Сорокин"
"Разведка – спецназу. Сегодня ночью и завтра налет на госпиталь повторится. Основная цель – забрать приготовленные медикаменты. Прошу помощи в охране и отражении. Лейтенант Морозов"
"Спецназ – разведке. Высылаю четыре группы по десять человек. Командир отряда – старший лейтенант Коляда. Капитан Сорокин"
– Ну, вот, подкрепление прибывает, – сказал Морозов. – Спецназовцы в таких делах, лучше вас соображают. Прибудут они, и отправимся мы всей толпой смотреть вход в лабиринт. Есть у меня одно предположение, а пока проведаем раненых, проведу музыкальный сеанс – музыка и песни, укрепляющие здоровье. Ты, Славка, остаешься в вертолете.
– Что я, собака на цепи? – обиделся Петров. – Я тоже хочу послушать.
– А тебе-то что восстанавливать? – улыбнулся Морозов. – Кажется, все цело у тебя… я боюсь, что и автоматы унесут, и пулеметы мои любимые…
– Закрою кабину, сигнализацию включу.
– А если подвесят мину под брюхо? – спросил Морозов. – Может, проще сделаешь – взлетишь метров на десять, и пусть он себе висит на одном месте, а ты спустишься по лесенке.
– Таких штук еще никто не проделывал, – ответил Славка. – Теоретически – можно…
На территорию госпиталя один за другим въехали четыре автофургона серого цвета, из них посыпались бойцы спецназа.
– Повезло тебе, Славка! – сказал Морозов, поднимаясь. – Послушаешь концерт.
Он вылез из вертолета и подошел к молоденькому лейтенанту.
– Такое дело, старлей, – сказал Морозов, отводя его в сторону. – По достоверной информации кто-то из персонала снабжает бандитов медикаментами. Нам, устанавливать, кто этим занимается, нельзя – трое наших ребят здесь лежат. Если понять хотя бы, в каком кабинете это все, можно выстроить оборону.
Спецназовец снял шлем и вытер платком лоб. У него было круглое лицо, оттопыренные уши и задорные глаза цвета спелой вишни.
Подошел Петров.
– Мой пилот, – представил его Морозов, – отличный парень! По секрету скажу, у нас там два тяжелых пулемета. В случае чего, прикроем с воздуха.
Спецназовец улыбнулся.