«Чуточку больше сведений» с точки зрения Альберта значило: вся история – болезни, учебы, работы, личной жизни, верней, ее полного отсутствия по вполне объяснимым причинам, круга друзей, красноречиво совпадавшего с кругом коллег, попытки установить хобби – которые тоже совпадали с работой, вкусы – разнообразные до такой степени, что вызывали головокружение; даже график работы прилагался. Фабиан безразлично кивнул Альберту, заметив файл с подробным досье на Аддинка, и из дурацкого чувства гордости взялся за него только на следующий день: потому что наказывал себя за вспыхнувший, враз охвативший его интерес к Аддинку, к тому забавному мальчишке, который ни в грош не ставил ни высокопоставленных лиц, ни журналистов – вроде как рупоров общественного мнения.
Аластер сидел в кафе, томно смотрел на прохожих поверх фарфоровой чашки с кофе, улыбался прохожим, как сутенер своим потенциальным клиентам, и выглядел подозрительно здоровым. Загорелым, сволочь такая, ухоженным до безобразия, облаченным в шмотки, опасно балансировавшие на грани с вульгарностью – и с солнечными очками, задранными на лоб. Фабиан, подойдя к нему, подозрительно заглянул под стол, выискивая Краббуса, и нашел-таки – это животное, эта насмешка над селекцией, лежало на ногах Аластера, приветственно скалилось и лениво помахивало хвостом.
– Я не понимаю, как ты можешь находить привлекательной эту помесь одежной щетки и броненосца, – вместо приветствия бросил Фабиан, морщась. Он сел у стола, уставился на улицу, отзеркаливая позу Аластера, но в отличие от него глядя на прохожих с недовольством, даже с брезгливостью, и обреченно вздохнул.
Краббус тявкнул, подошел к нему – и улегся на его туфли.
– Краббус, скотина, ты опять мне изменяешь? – жизнерадостно возмутился Аластер.
Фабиан попытался отодвинуть Краббуса носком туфли, но тот невозмутимо вернулся на свое место, сладко зевнул и улегся на ногу Фабиана – вторую тот предусмотрительно отставил в сторону.
– Он влюблен в тебя, – самодовольно откомментировал Аластер. Фабиан покосился на него и вяло оскалился.
– Чего ты от меня хочешь? – хмуро спросил он.
– Угадай, – игриво произнес Аластер, повернувшись к нему.
– Не впутывай меня в твои игрища с завещаниями, фондами и прочей шушерой, – угрожающе произнес Фабиан.
– А кого еще? – лениво пожал плечами Аластер. – Я попытался вовлечь в эту финансовую мутотень Карстена, но он, видите ли, слишком занят своими делами, чтобы заниматься еще и этим непотребством. А нам, между прочим, нужно серьезно озаботиться нашими финансами, в конце концов, мы должны обеспечить стабильное будущее нашим детям.
Фабиан глухо застонал, до такой степени самодовольно прозвучало это «стабильное будущее»; хуже этого оказалось только «нашим детям». Он сам был не рад, что из-за непонятного душевного порыва, да еще подстегиваемый собственной меланхолией, предложил ему участие в авантюрном проекте. Что тогда казалось удачной попыткой отвлечь Аластера, вылилось со временем в самую большую головную боль. Фабиан покосился на него, и Аластер, хищно следивший за ним, мгновенно оживился, перехватив взгляд Фабиана, и сунул ему под нос снимки эмбрионов.
– В них уже почти по сто восемьдесят граммов, ты представляешь? – с маньячным блеском в глазах спросил он.
Фабиан повернулся к нему спиной и обреченно прикрыл ладонью глаза. Официант, давно уже подскочивший к столу, в растерянности замер, глядя то на него, то на Аластера.
– Ему тоже кофе. Если он все-таки решит наложить на себя руки, то сделает это как можно эффектней. Уличное кафе – не из тех мест. – Величественно взмахнул рукой Аластер. – Для начала принесите ему эспрессо консульского уровня, а затем, когда он наконец сможет адекватно принимать решения и воспринимать действительность, осторожно спросите еще раз, какого хрена он хочет от жизни вообще и от вашего кафе в частности.
– Господин… консул? – осторожно спросил официант.
– Господин пятый консул, – высокомерно поправил его Аластер. – Милый, ты ведь согласен с кофе?
Аластер подался вперед, протянул к Фабиану руку, но похлопать его по плечу поостерегся: с Фабиана сталось бы разбить о его голову стол, к примеру. По крайней мере, именно это желание читалось в его глазах.
– Я когда-нибудь соберусь с духом и все-таки сверну твою тощую шею, – кротко произнес Фабиан.
– Вот именно на такой случай и рассчитаны завещания, – хладнокровно подытожил Аластер. – У тебя просто нет выбора.
Фабиан поднял угрожающий взгляд на официанта, отскочившего на полметра назад и удравшего за кофе, перевел его на Аластера. Тот – сидел и широко улыбался.
– Ты справился со мной в свое время, Равенсбург. Вернул с того света, как бы пафосно это ни звучало. Разве ты не справишься с двумя малолетними оглоедами, обремененными ответственностью папеньки Карстена?
– Ты так упорно говоришь о том, что должно будет происходить после твоей смерти, что я начинаю задумываться. – Фабиан нахмурился. – Армониа, ты просто следуешь традиции своей семьи все время говорить о завещании – или для твоего упорства есть более трагичные основания?
Аластер моргнул.
– Ты о чем? – насторожился он. Фабиану показалось: ушами застриг – то ли от любопытства, то ли от тревоги.
– О твоем здоровье. О ваших с Лорманом отношениях. Откуда я знаю, о чем еще, – зашипел Фабиан. – У тебя все в порядке? Отвечай, – тихо рявкнул он.
Краббус завозился на его ноге и снова зевнул.
– А просто вытащить себя в цивильное место, посидеть, понаслаждаться погодой я не могу? – вознегодовал Аластер.
– Лорман еще не дал тебе пинка под зад? – угрюмо спросил Фабиан.
– Пусть только посмеет! – вспыхнул Аластер.
– А ты не собрался сдристнуть от него?
– Еще чего! – возмутился Аластер. – Чтобы он наслаждался жизнью без меня? Никогда!
Фабиан скептически поднял брови.
– Со здоровьем что? – угрюмо допытывался он.
– Да все зашибись. В спецназ не пройду, зрение фиговое, но вообще все просто окей. Кончай строить из себя мамочку, Фальк, тебе не идет, – по-кошачьи протянул Аластер и лукаво ухмыльнулся. – Я, конечно, польщен твоим вниманием, но мне хватит Лормана, знающего наизусть мою медкарту и общающегося с моими терапевтами куда чаще, чем даже я сам.
– Тебя послушать, так ты добровольно согласишься выслушивать их рекомендации, – мрачно бросил Фабиан.
– Никогда, – жизнерадостно подтвердил Аластер. – Так ты согласен?
– На то, что ты отстанешь, можно не рассчитывать? – безнадежно спросил Фабиан.
Аластер покачал головой.
Фабиан мрачно посмотрел на официанта, ставившего перед ним чашку.
– Не бойтесь, если он всего лишь угрожающе смотрит, вы в относительной безопасности, – радостно известил Аластер официанта. – Хотел бы он вашей крови, набросился бы без предупреждения.
– Что-об тебя, – обреченно протянул Фабиан.
– Да, и еще, - проследив за поспешно отдалявшимся от стола официантом, пропел он. – Врачи могут ошибаться, верней, неточно оценивать время рождения, поэтому мы с Карстеном так неторопливы, но если тебя, сволочь такая, через десять месяцев не будет на их крестинах, я пойду на самые главные инфоканалы и оповещу всех, в каких позах ты трахал этих… звездулек. Хочешь? – Аластер мило улыбался, сложив руки перед собой, и смотрел на Фабиана, склонив голову к плечу. Фабиан тяжело вздохнул в ответ. – Отлично! Заодно побудешь их крестным.
Фабиан вцепился руками в волосы.
– Ну почему, почему мне так не везет? – угрюмо спрашивал он. Краббус печально заскулил и попытался забраться к нему на колено.