Вечером в шапито выступление прошло с блеском. Сразу после того, как зрители разошлись, Лука Ильич представил ему двух девушек Небольшого роста, стройных.
— Как ты просил, Николя.
Николай попросил их сделать несколько упражнений, проверить гибкость. Обе подошли.
— Хотите у меня в номере ассистентами работать? — спросил он.
— А можно?
— Для этого приглашены. Вы сколько получали?
Девушки смутились. Оказалось — на прежнем месте работали за кров и еду, антрепренер давал на руки крохи.
— Лука Ильич, одеть девушек надо. Одежда должна быть абсолютно одинаковая. Несколько разных комплектов. А еще плотника найди. И по деньгам реши. Не на день беру, учесть надобно, на годы.
— Сделаю.
Лука Ильич видел, что Николай не кидал деньги на ветер. От выступления и до выступления зрителей было все больше, очереди в кассу занимали с утра. Сборы били все рекорды.
Когда был готов ящик по эскизу Николая, начались репетиции. Фокус для этого времени новый, необычный. А для современности — вполне тривиальный. Коротко суть. Ящик состоит из двух половин, в каждой по женщине. У одной снаружи голова и руки, она ими шевелит и разговаривает. Из второго высовываются ноги. Ящик прилюдно пилится обычной ножовкой, половинки немного раздвигаются, фокусник проводит руками между половинками. Полное ощущение, что женщину распилили пополам. В конце номера женщина выбирается из ящика живой и невредимой. Сложность в том, чтобы женщины разместились в довольно маленьких отсеках. Репетиции шли несколько дней. Когда номер стал получаться, Николай впервые обкатал его на публике, причем в начале представления. Зал был забит под завязку.
Николай вышел, отвесил поклоны. Зал взорвался аплодисментами. На арену выкатили ящик, вышла ассистентка. Вторая уже была внутри, но ее не было видно.
— Уникальный номер! Почтеннейшая публика! Слабонервных просим не смотреть! — торжественно объявил Лука Ильич.
Духовой оркестр заиграл цирковой марш. Никто и не подумал отвернуться от арены, все были заинтригованы. Девушка сбросила платье, оставшись в черном гимнастическом трико. Ткань закрывала руки, тело, ноги. Она забралась через откинутую крышку в ящик В отверстие высунула голову и руки, другая — ноги. Со стороны смотрелось единым организмом.
— Желающие принять участие в номере есть? Вызываю самого смелого!
Кто из мужчин не хочет проявить прилюдно смелость? Тем более если это лично не угрожает. Нашлись смельчаки. Николай отобрал одного. Взял со стола двуручную пилу. Добровольный помощник стоял с одной стороны ящика, Николай с другой. Когда публика поняла, что ящик с женщиной на ее глазах распилят, раздались негодующие крики.
— Живодер! — закричала нервная дамочка.
— Пилим, — приказал Николай.
Доброволец изрядно побледнел. Он явно испугался. Начали пилить. Звук пилы, летящие на арену опилки. Зал замер в ужасе, наиболее чувствительные дамы упали в обморок.
Когда ящик был распилен до конца, Николай поблагодарил добровольного помощника:
— Можете вернуться на свое место.
Неверной походкой помощник уселся на свое место. От него отодвинулись, как от прокаженного. Николай раздвинул половинки ящика, провел между ними рукой. Зашел с другой стороны и повторил, чтобы видела другая половина зрителей. Крики ужаса, вытаращенные глаза.
— Милочка, пошевели руками, — обратился к ассистентке Николай.
Та послушно подвигала руками.
— Спой нам, светик.
Девушка начала петь — один куплет.
— А теперь — пошевели ногами.
Из ящика высовывались ноги по щиколотки. Ноги задвигались. Николай подошел, пощекотал подошвы. Ноги задергались, девушка, вернее, видимая всем голова засмеялась. Публика не знала, как реагировать. Восхищаться, смеяться или плакать?
Николай сдвинул половинки ящика, сделал пассы над ним, откинул крышку, и оттуда выбралась живая и невредимая девушка. Зал перевел дыхание, потом зааплодировал. Многие вскочили с мест. Эмоции были сильные. Что пробирает публику сильнее всего? Не смех, а именно страх, когда цепенеет от ужаса тело. А потом представление вел один Николай. Наутро газеты вышли с огромными заголовками.
«Факир прилюдно казнил невинную девушку и оживил ее!» — это самый безобидный из них.
Номер имел неожиданное продолжение. На следующее представление пожаловал со свитой начальник городской полиции. Все в мундирах, важные.
— Николя, может, не надо с распиливанием? — спросил его Лука Ильич. — Видишь, сколько полиции в зале. Запрут еще в кутузку!
— А где труп? Кровь? Она же живая после номера из ящика выбирается.