Но номер поставил не в начале, а в конце. Народу — битком. Газеты сыграли свою роль, подогрев интерес. Лука Ильич и так поднял цены вдвое. Грех не воспользоваться удобным случаем. Николаю не понравилось, что у входа стояли несколько городовых. Не арестовать ли его хотели, увидев убийство женщины? Так ведь мертвого тела не будет. Сплошь обман и иллюзия. Газетчики подняли скандал, не вникнув в суть фокуса, полиция решила убедиться, что никакого смертоубийства нет.
И змеи ползали по арене, и фонтаны били, и цветы на арену сыпались. Николай наблюдал за полицейскими чинами. Лица их из каменно-важных помягчели, у публики дух захватывает. Ближе к концу представления выкатили ящик, вышла девушка, появилась пила. Полицейские насторожились, как цепные псы. Когда Николай с добровольным ассистентом ящик пилить стали, полицейские вскочили. Но команды от главного полицейского не последовало, они снова уселись. Для Николая это был самый напряженный момент. Сорвут полицейские представление, или он сможет закончить номер?
Обошлось, пронесло! Когда из ящика выбралась невредимая девушка, полицейские стали оживленно переговариваться, обмахиваться платками. Представление прошло с аншлагом, под бурные аплодисменты. Когда зрители разошлись, к Николаю подошел Лука Ильич:
— Николя, полицейские не уходят, просят тебя на арену.
— Попроси девушек тоже выйти.
На арене стояли все полицейские — пять чинов — и трое городовых.
— Голубчик, — начал начальник полиции. — Мы посмотрели все представление и должны сказать — восхищены. Но один номер хотели бы посмотреть вблизи. Общественное мнение, знаете ли. Газеты шум подняли. Не приведи господь, до императора дойдет.
Начальник снял фуражку, платком вытер лоб.
— Хорошо, я продемонстрирую. Но дайте слово, что ни один ваш подчиненный нигде не обмолвится словом. Публике станет неинтересно, да и конкуренты не дремлют.
— Понимаю. Городовым — покинуть шапито и стоять у входа.
Городовые, с явным нежеланием на лицах, вышли. Им тоже хотелось узнать, как исполняется трюк, как дурят публику. На арену уже вышли девушки в сопровождении Луки Ильича. Двое униформистов выкатили ящик.
— Показываю.
Николай открыл крышку, туда забралась Мила. Во вторую половину — Даша. Потом униформисты раздвинули половинки ящика.
— Так их двое?! — удивились полицейские.
— Обман! — крикнул полицейский с бакенбардами, переходящими в усы.
— Смею заметить — все фокусы обман. И все, что вы видели, — отличный иллюзион.
Главный полицейский протянул руку Николаю:
— Обман, но очень восхитительный. Я сам во все почти поверил. В выходные приду с семьей, пусть дети посмотрят. Зрелище достойное, спасибо.
Когда полицейские ушли, Николай уселся на ограждение. Сегодняшнее представление, а потом и полицейские заставили здорово поволноваться. Но все прошло как нельзя лучше. Видимо, полицейский сообщил в редакции, что распиливание женщины — всего лишь трюк, потому что из всех газет исчезли ужасающие заголовки. Но и они свое дело сделали. Народ в цирк валил валом. Дни шли за днями. Николай обдумывал новые трюки. Самому придумывать ничего не надо, бери то, что делали современники или великие иллюзионисты прошлого. Вопрос в том, как приспособить к его условиям и времени.
Были две вещи, которые он хотел показать, но сомневался, в состоянии ли помочь неведомые силы? Во-первых, левитация, парение в воздухе. Делали это его современники, подвешивая себя на тончайших полимерных нитях. Почти невидимые, они свободно выдерживали вес человека. И второе — хождение по воде. В природе на такое был способен только Сын Божий. Трюк сложен технически, но Николай на технику не рассчитывал. Понял — необходимы репетиции, причем людей в цирке быть не должно, даже своих, цирковых. Вдруг неудача?
Да и хорошо если пойдет, надо выработать поведение во время трюка. Что делать, что говорить? Вдруг повиснет вниз головой? Хорошо думалось по вечерам, прохаживаясь по засыпающему городу. Фонарщики зажигали фонари, неспешно прогуливались пары. Рабочий люд рано ложился и рано вставал. Гуляли студенты, офицеры, служивый люд, конечно — с барышнями.
В один из таких тихих вечеров на темной аллее, почти в центре города, к Николаю подошли двое. Сначала он подумал — грабители, место удобное. Но что у него было брать? По вечерам он не брал с собой ни денег, ни ценных вещей, так — немного монет на всякий случай, даже извозчика нанять, если далеко от гостиницы уйдет. Был как-то случай, за Чистые пруды ушел. Что интересно, назывались они тогда Поганые.