Незнакомец уселся на стул, где до него сидел приятель Аркаша. Осмотрел более чем скромный жилой отсек вагончика, презрительно скривился.
— Вы кто? — спросил Николай.
Неизвестный посетитель ему не нравился. Было в нем неприятное — высокомерие, некая таинственность, даже скрытая угроза.
— Вам мое имя ничего не скажет, — усмехнулся незнакомец. — Хочу предложить вам сделку.
— Я не бизнесмен, не торговец, вы ошиблись.
— Нет, я не ошибаюсь никогда. Вы хотите стать знаменитым и богатым?
— В сказки не верю, воровать не умею, — отрезал Николай.
Конечно, как каждому творческому человеку-артисту, художнику, композитору, ему хотелось известности, признания его способностей, а может быть, и таланта, славы, восхищения зрителей и как закономерный итог — достатка. Но Николай был реалистом.
Папы-олигарха у него не было, знакомых с волосатой рукой тоже. В искусстве связи могут продвинуть вверх по бюрократической лестнице. Признание аудитории не завоевать по блату или приказу. Чтобы стать знаменитым, надо очень много трудиться, оттачивать технику. А тут приходит незнакомец и обещает златые горы. Да они даже не знакомы! В альтруизм Николай не верил.
— Я не волшебник, — кивнул незнакомец. — Мы совершим сделку с вашего на то согласия. Я помогу вам стать тем, кем вы хотите.
— А взамен? У меня нет денег.
— О! Я приду значительно позже, через три-пять лет, и вы отдадите мне самое ценное.
— Если вы можете сделать любого богатым, почему бы вам не озолотиться самому?
— Есть некоторые моменты. Так вы согласны?
Николай прикинул. А что он теряет, соглашаясь? Обворовать незнакомец его не может, не позарится он на скромную зарплату начинающего артиста. А больше у него ничего нет.
— Согласен.
— Вот и хорошо, считайте договор заключенным.
Хлопнула дверь, Николай обернулся. Вошел Ар-каша.
— Я еще водочки принес, у гимнастов взаймы взял.
Николай покрутил головой. Незнакомца в вагончике не было. Странно. Как он вышел, если в дверях Аркаша?
— Аркаша, ты ни с кем не встретился?
— Не, я бутылку за пазухой нес, никого не видел.
— Я не об этом. От меня никто не выходил?
— Никто. По-моему, так тебе уже хватит. Как-то странно ты говоришь…
И в самом деле, лучше не пить. Аркаша так и ушел с бутылкой. Николай спать улегся, поскольку чувствовал себя разбитым. Днем пришлось давать три представления, а завтра они перебираются в соседний город. Спал Николай беспокойно, мучили кошмары. Когда проснулся в холодном поту, казалось, что незнакомец присутствует здесь, в гримерке. Но никого не было.
— Ушел, — решил Николай и провалился в глубокий сон.
Проснулся от громких голосов, стука тележных колес за окном. Выглянул в окно: на самом деле мимо мужик ведет под уздцы лошадь с телегой. И мостовая булыжная, хотя Николай твердо помнил — асфальт был.
Вышел на улицу и остолбенел. Местность — дома, деревья — была не той, вчерашней. Ощущение, как будто попал в старый купеческий город. Дома каменные, в два-три этажа, с балкончиками, лепниной. Один так вообще с портиками и колоннами. Улица булыжником мощена, по ней телеги и кареты разъезжают. А еще дым из труб во всех домах, пахнет сгоревшим углем, дровами. Мимо мужик проходил в рубахе до колен, штаны в сапоги заправлены.
— Э… уважаемый, — обратился к нему Николай.
— Слушаю, барин, — повернулся к нему абориген.
Николай голову влево-вправо повернул. Это кто тут барин?! Только рядом никого.
— Что за город?
— Вестимо — Тверь.
— А год какой?
Мужик от таких вопросов глаза вытаращил. Чудит барин! И одет срамно: на Николае спортивный костюм был.
В это время сзади густой бас:
— Николя, вот вы где!
К нему подходил тучный мужчина с бритым лицом, но на верхней губе тонкие усики с загнутыми вверх концами. Николай мужчину видел в первый раз, но тот раскинул руки, собираясь обняться. Ошибся, за другого принял.
— Лучше поди отсюда. Чего встал? Сегодня не подаем, — повернул голову к мужику мужчина.
Судя по положению солнца — часов десять утра, мужчина в чесучовом полосатом костюме Николая знал, поскольку в самом деле обнял.
— Фу, экий запашок от тебя, Николя! Зачем столько шампанского пить?!
Водка вчера была, не шампанское. Но Николай промолчал. Надо разобраться в ситуации, что-то непонятное происходит.
— Идем, откушаем. Надеюсь, ты не откажешься пропустить рюмочку со своим антрепренером?