Со своего места поднялась и представилась командующая военным контингентом Аруты Синтия Баграмян.
– В четырнадцать часов тридцать одну минуту метрополийского времени наши дежурные, зафиксировав выход транспортника по кличке Мистер Мармадьюк из прыжка в заданной точке, выслали с Форпоста-3 первый разгрузочный челнок, – доложила она. – Еще через десять минут с транспортника пришло кодированное сообщение о том, что его пытается атаковать арагонский рейдер. Капитан челнока не посчитал нужным совершать маневры или сбавлять ход, прекрасно понимая, что у рейдера нет абсолютно никаких шансов против хорошо вооруженного военного имперского транспорта. Еще через две минуты капитан челнока зафиксировал четыре термоядерные вспышки в зоне нахождения Мистера Мармадьюка. Продолжив движение по рассчитанной траектории, пилот челнока послал запрос капитану транспортника, попросив подтвердить факт уничтожения рейдера. Ответа он не получил. В точку разгрузки транспорт в указанное время не прибыл. Челнок продолжил движение навстречу Мистеру Мармадьюку, который по-прежнему не отвечал на запросы, через восемьдесят семь минут обнаружил его в дрейфе в стороне от основного курса и подошел к нему на дистанцию стыковочного маневра. Космократор был уже мертв, аппаратура челнока не зафиксировала даже остаточной перистальтики. Рейдера или другого атакующего корабля в зоне обнаружения челнока не оказалось – видимо, он ушел в прыжок. Арагонские ящеры способны делать два-три прыжка подряд, за что их и ценят пираты сектора…
– Каков характер повреждений? – прервал начавшуюся было лекцию по основам космоплавания командор, нервно постукивая указательным пальцем по столу.
– Четыре попадания термоядерными торпедами, – сообщила Баграмян. – Два непосредственно в блоки орудийных портов вызвали неуправляемую термоядерную реакцию. Боль от взрывов вызвала рефлекторный спазм сфинктера работающей плазменной камеры космократора, в результате чего скопившаяся горячая плазма вырвалась в помещения корабля и выжгла всю кормовую часть до брони. И еще два добивающих попадания – одно в зону верхних палуб приблизительно по центру, другое в трюмную зону, тоже по центру.
– Грамотно… – не удержался от реплики командующий Шестым флотом Рауль Гомес.
Командор исподлобья посмотрел на него, но замечания Герою Империи на первый раз делать не стал. Снова повернул голову к генералу с Аруты:
– Вы прочесали этот сектор? Пытались найти спасательные капсулы?
– Разумеется, – заверила Баграмян. – Увы, вся команда в момент нападения оставалась на борту, так что живых свидетелей катастрофы, включая «черные ящики», у нас нет. Все произошло очень быстро, и кроме того, экипаж Мистера Мармадьюка явно не ожидал ядерной атаки.
– Остается понять, откуда у Арагоны ядерные биоморфы, – произнес командор, глядя поверх ее головы. – Мы получили данные от контрразведки и Управления Безопасности?
– Получили, – кивнул Генри Коваль, руководитель аналитического отдела Адмиралтейства. – Ни одна из единиц данного типа вооружений за весь период их использования ни разу не была утеряна ни во время боевых действий, ни каким-либо иным образом. Абсолютно все, за исключением израсходованных при боевых действиях, в настоящий момент находятся на посту или складированы в состоянии гибернации. В нервной системе ядерных торпед прошит инстинкт самоуничтожения на случай попытки несанкционированного доступа к ним. Образ цели закладывается в их мозг сложным кодированным сигналом в момент старта, после чего торпеда перестает реагировать на команды, что исключает возможность перехвата управления мощными вражескими сенситивами. Даже если такой биоморф или его генетический материал попадут в руки противника, воспользоваться ими без знания плавающей системы кодов абсолютно невозможно.
– И тем не менее… – Адмирал-командор глянул на докладчика из-под бровей.
– И тем не менее подробный анализ останков транспортника в доках Форпоста-3 показал, что нападение было совершено с применением имперских биоморфных торпед класса Барракуда-Экс. Это определено по спектру вторичных излучений продуктов ядерного распада. Ошибка исключена.