Зубомет по кличке Кусака сонно моргнул, когда сержант бесцеремонно разбудил его и пальцами раскрыл рот, другой рукой сдавив нижнюю челюсть у основания, чтобы биологическому автомату не пришло в голову цапнуть хозяина. Обе вытянутые челюсти морфа, похожие на крокодильи, были густо усеяны острыми зубами, растущими в несколько рядов и уходящими в глубь глотки. На местах, где раньше произрастали боеприпасы, израсходованные Купером на стрельбище позавчера, новые уже почти выросли до нужного размера, хотя лучше бы их, конечно, пока не использовать. Для гарантии. За вычетом этих сомнительных зубов у сержанта имелось еще порядка двух с половиной сотен гарантированных выстрелов – хотя, конечно, непрерывно зубомет не проработает столько времени, чтобы выстрелить их все, и сдохнет от напряжения где-то на середине второй сотни. Впрочем, это вспомогательное оружие последней надежды, и особых подвигов от него никто не требует. В биоброне таскать на себе такую большую и тяжелую бандуру всегда было обременительно, однако экзоскелет позволял делать это без труда, принимая на себя большую часть веса оружия и вспомогательного оборудования.
Фред сделал Кусаке инъекцию энергетика, проверил реакцию зрачков, посадил зубомета на ранец с экзоскелетом и извлек из шкафа электроида.
Так же, как зубомет и плазменный метатель, ручной электроид Иглохвост был способен выстрелить, только когда человек сжимал его хрящевую рукоять в районе горла, замыкая биоконтакты. Такое ограничение было заложено в их конструкцию генными инженерами, чтобы исключить случайное срабатывание. Большой скат, дышащий атмосферным воздухом, удобно распластывался по предплечью экзоскелета и мог несколько раз подряд генерировать разряд в тысячи вольт, направленной молнией выстреливая его на несколько десятков метров. Без электроида снаряжение уж точно было неполным. Обычно сержант именно так и шел в атаку: в правой клешне биокаркаса сжимая рукоять метателя, в левой – Иглохвоста, а крепко вцепившегося когтями в плечо Кусаку забросив за спину.
Но основным оружием легионера, разумеется, всегда оставался бластер, ручной плазменный метатель. У Купера это был четырехлетний серпентоид по кличке Малыш Гарри. Толстая хищная змея почти семидесяти сантиметров в длину имела плазменные железы достаточной мощности, чтобы со скоростью ста пятидесяти плевков в минуту извергать огненную очередь десятого калибра. Кроме того, как и в случае с ручным электроидом, генетики постарались немного скорректировать ее природную форму, чтобы бластер удобнее лежал в руке. Одним словом, ручной плазменный метатель был самым современным, мощным и компактным оружием пехоты. И еще он прекрасно помещался в выдвижном контейнере экзоскелета.
Скромный Дитрих чуть заметно дернулся – это означало, что он перестал красться после прыжка, врубил маршевые двигатели и вышел на ходовой режим. Тут же погасло дежурное освещение и зажглось основное. Это был знак к общей побудке. Разбуженные десантники начали резво вскакивать с коек – а потом те, кто не отреагировал на третий сигнал, покатились по полу, когда их койки автоматически сложились. Коллеги неудачников к тому времени уже выдвинули шкафы и деловито проверяли снаряжение.
– Давно пора размяться! – воинственно заявил капрал Лим Чун Хо, облачаясь в шершавую биоброню. – А то что это за служба: уже четыре недели без хорошего кровопролития. Так и совсем прокиснуть недолго!
– Кровопролития тебе, – пробурчал мастер-сержант, расхаживая вдоль ряда шкафчиков – для контроля, чтобы подопечные огры не расслаблялись. – Хочешь, назначу сегодня после боя в наряд по утилизации поврежденных биоморфов? Кровищи будет сколько пожелаешь. Можешь даже с собой набрать во фляжку.
– Эй, Купер! – бодро крикнула из соседнего блока мастер-сержант Сима Липман, боевая жилистая тетка, которой до гражданской выслуги осталось всего полгода с хвостиком, заместитель командира третьего взвода. – Чего разворчался? Сам же твердишь перед каждой высадкой, что твое отделение обязано порвать врага в клочья раньше остальных!