– Ну, в чем дело, легионеры?! – досадливо рявкнул Купер, опасаясь, что перехвалил своих огров. – Со скотиной справиться не можете, бестолочи?
Он уже шагнул в сторону бестолочей, чтобы наглядно продемонстрировать, как именно следует обращаться со стрекалом, чтобы заставить гигантского богомола повиноваться, однако Хеличу и Розен, которые намотали цепи на предплечья, как раз удалось затормозить беснующегося инсектоида у самого выхода из отсека, упершись ногами в стену по обе стороны от входной мембраны. К ним тут же бросились сразу двое укротителей, Якуб Штепанек и Хосефа Родригес; поднырнув под передние конечности Сердитого Алеши, которыми тот яростно взмахнул над их головами, словно зазубренными косами, оба сенситива разом коснулись его панциря. Уродливые кожистые наросты на их затылках равномерно запульсировали, и богомол застыл в неудобной позе, воздев лапы к потолку, словно причудливое обсидиановое изваяние злобного божества Космоса. Кряхтя, Розен и Хелич поднялись с пола и принялись опутывать своего подопечного размотавшимися во время бегства цепями.
– Поскорее, бойцы! – придушенно прохрипела Родригес. Вены на ее затылке натянулись, став похожими на нейрокабели Скромного Дитриха. – Думаете, легко его удерживать в таком положении? Шевелите задницами, чертовы огры!
Из стойла Алеши выбрался капрал Тыну Хари со здоровенным кровоподтеком на лбу. Потирая ушиб, заковылял к окаменевшему возле входа в отсек чудовищу, которое уже понемногу начало снова подавать признаки жизни.
– Неплохо он тебя приложил, – бесстрастно прокомментировал мастер-сержант. – Не соблюдаем технику безопасности при обращении с боевым инсектоидом прямого рукопашного контакта, боец? Вот это совершенно зря. Капрал Хари, два дежурства по звероотсеку вне очереди и поражение в правах на две недели.
– Я же его каждый раз так вывожу, – пробурчал укротитель, все еще не пришедший в себя после удара. – Кто ж знал, что он дернется? Никогда еще такого не было!..
– Не слышу, – холодно отчеканил Купер. – Повторите, огранин капрал.
– Есть два дежурства вне очереди и поражение в правах на две недели, огранин мастер-сержант, сэр, – обреченно проговорил сенситив.
– Вольно. Что касается всего остального, то укротитель Лоу тоже полагал, что с Алешей можно обращаться как с домашним фелиноидом. Комиссован по состоянию здоровья, кстати, в подразделение уже не вернется. Я устал вам твердить, балбесы, что учиться надо на чужих ошибках, а не на своих. – Он шагнул к Хари, бесцеремонно взял его за подбородок, заглянул в глаза. – Как ощущения, солдат? Не тошнит, в глазах не двоится? Может быть, тебе в санчасть вместо высадки?
– Справлюсь, сэр.
Фред еще раз пытливо вгляделся, не видно ли во взгляде капрала мути, и не стал настаивать: если человек чувствует, что готов участвовать в десанте, никто не станет удерживать его на корабле силой. Не маленький уже, сам должен соображать.
– Штепанек, – окликнул Купер, – помоги им отконвоировать эту образину до капсулы.
Плотно стреножив усмиренного боевого биоморфа цепями и ментальными блоками, легионеры повели его в накопитель – загружать в десантную капсулу. Формой и цветом эти индивидуальные средства для оперативной доставки комбатантов на поверхность планеты напоминали тараканьи яйца, что весьма обогатило в свое время армейский фольклор. Вот только длиной каждое такое яйцо было в несколько метров – эдакие живые быстроходные спасательные шлюпки с противоперегрузочным коконом внутри, занимающим практически все свободное пространство, и мощными плазменными органами в качестве двигателя.
Убедившись, что полтора десятка единиц боевой биотехники благополучно размещены в капсулах, легионеры по команде мастер-сержанта тоже начали занимать индивидуальные спускаемые аппараты. Ни один из десантников еще не стартовал, когда черноту неба за иллюминаторами уже начали одна за другой пронизывать ярко-синие иглы реактивных трасс. Это высаживалась на поверхность планеты основная ударная сила Скромного Дитриха – боевые монстры-биоморфы. Им не нужно было вступительных речей, они не нуждались в снаряжении, их не приходилось дополнительно мотивировать. Люди требовались им только для указания цели, а дальше эффективно работали заложенные генетиками программы и древние инстинкты убийц. Основную грязную работу в современном вооруженном конфликте выполняли когти, клешни, щупальца и жвала биологической техники. Человеческий десант необходим был лишь для поддержки и управления этими живыми механизмами войны, как древняя мотопехота, некогда сопровождавшая танки. Вот только боевая ценность любого крупного биоморфа была несравнимо выше, чем у танка. Искусственно созданные армейские твари имели более мощную броню из псевдохитина и панцирных панелей, выдерживающую до нескольких прямых плазменных попаданий подряд. Их мышцы были крепче стали, а огневая мощь поражала воображение, превращая местность вокруг цели в подобие вулканического жерла. Их проходимость была абсолютной, они вскарабкивались на отвесные стены, летали, перепрыгивали через препятствия и уничтожали все, что попадалось на пути. Боевые биоморфы всегда прибывали на планету первыми, принимая на себя основной вражеский огонь, пока из раскрывшихся небес не падали капсулы с их командирами.