— Ничего в письменном виде. — Ему было не до смеха.
— Ладно, приятель. Я проделывал кое-что в этом роде во время войны. Пусть у меня, по крайней мере, будет живой свидетель.
— Нет.
— Ну вы даете. Прямо как нынешние страховые компании. Получают деньги за риск, а рисковать не хотят. — Я откинулся на спинку стула. — Я, пожалуй, лучше попытаюсь выбраться из этого курятника. Это я умею, да и шансов больше.
Лицо Вуларта налилось краской от сдерживаемой ярости. Он криво улыбнулся побелевшими губами.
— На этот раз не выйдет.
То, что случилось затем, было абсолютной неожиданностью. В комнате раздался густой звучный голос инспектора Догерти:
— Я буду твоим свидетелем, Морган. Делай как знаешь.
Двое других взлетели со своих стульев, как будто ими выстрелили.
— Послушайте, инспектор… — повернулся к нему Картер с перекошенным от ярости лицом.
Джек Догерти, пожалуй, чуточку перебрал свой профессиональный срок. Никто уже не мог вывести его из себя. Он оттопал столько дежурств, побывал во стольких передрягах и служил стольким начальникам, что ему было абсолютно наплевать на всех, кроме его непосредственных боссов. Он сидел совершенно невозмутимо, как покрытый боевыми шрамами тигр, слишком ленивый и слишком опытный, чтобы тратить свои таланты на молодых щенков, посягающих на его гарем. Ему стоило только рявкнуть, чтобы они отлетели прочь.
— Мне ровным счетом наплевать на этого проходимца. Я имел дело и с проходимцами и с политиками и умел с ними ладить, и никто из них меня не подвел. Здесь я чую подлянку. Вы сели в лужу, и вам решать. Но это моя территория и имейте это в виду. Стоит вам кивнуть головой, и он вернется в тюрьму, но не играйте его жизнью. Он никого не убивал. Я буду свидетелем этой сделки, нравится вам это или нет.
— Спасибо, инспектор, — сказал я.
— Не стоит благодарности, Морган. Что бы там ни было, ты для меня битая карта.
Картер и Вуларт медленно опустились на свои стулья.
— Вы не дослушали до конца, Догерти, — заметил Картер.
Инспектор пожал плечами.
— Виноват. — И затянулся сигарой.
Вуларт взглянул на меня:
— Ну как?
— Допустим, я доберусь до этой гипотетической страны и решу выйти из игры?
Вуларт холодно произнес:
— Вас будет сопровождать наш агент. Рядом будут и другие. Если это произойдет, вы будете уничтожены. Это одна из простейших фаз операции.
— Понял. — Я сложил руки на груди и внимательно посмотрел на него. — Не пойму, на что вы делаете ставку, Вуларт.
На этот раз я не назвал его «мистер».
— Уж не на то, что я соблазнюсь сокращением срока. Как это ни забавно, жизнь в любом состоянии лучше смерти. Не думаю, чтобы вы всерьез рассчитывали на мою любовь к приключениям. В этом варианте возможный выигрыш слишком невелик. На что же вы рассчитываете?
— Ни на то, ни на другое, Морган. — Он тоже не сказал «мистер». — Я вообще не имею никакого интереса в этом деле. Я вам сказал, что предложение исходит от высших инстанций. Может быть, они рассчитывают на ваш патриотизм.
— Тогда им надо придумать что-нибудь поинтереснее.
Они опять переглянулись. На этот раз говорил Картер:
— А вы что думаете, мистер Морган?
По крайней мере, «мистер» вернулся на место.
— Может быть, ваши инстанции не потребуют обратно сорок миллионов, — ответил я.
Медленно падали секунды, но никто не хотел начинать первым. Только Догерти ухмылялся. Он любил такие переплеты, да к тому же не испытывал к остальным никаких чувств, кроме профессионального интереса.
— Мы не имеем полномочий решать этот вопрос, — спокойно ответил Вуларт.
Я все понял.
— Черта с два не имеете. На вас это дело навесили и велели утрясти. А если сделка не состоится, вам не поздоровится. Ребята, считайте, вам крупно повезло. Излагаю. Я проворачиваю это дельце, а вы срезаете пятнадцать лет с моего срока, а также все приговоры по другим делам, и добыча остается за мной. Все ясно?
— Нет. — В голосе Гэвина Вуларта звучал металл.
— Неужели ваш старикан не стоит сорока миллионов, мистер Вуларт? Или вы сами возьметесь за это дело?
— Пусть будет так, Гэвин. Другого выхода нет, — вмешался Картер.
В течение нескольких долгих секунд Вуларт не отрываясь молча смотрел на меня. Это было что-то вроде игры в кошки-мышки, которую он не раз проигрывал в уме и в которой участниками всегда были отменные знатоки. Теперь он напряг все свои способности, чтобы правильно оценить меня. И наконец, очень спокойно, произнес;
— Нет.
— Почему, Гэвин? — спросил Картер.