Красс умолк и оглядел присутствующих. Лиара молча глядела на аларийца и лицо её было очень задумчиво; Шепард рассеянно вертела в руке электронный стилет, а Тали'Зора с отсутствующим видом смотрела на монитор.
— Вот так это всё выглядело на самом деле, адмирал Зора. — Красс вдруг усмехнулся. — Тяжело это слышать, да?
— Ну… в некотором смысле… — кварианка очнулась от раздумий. — Мы ведь всегда считали именно гетов виновниками нашего изгнания с Ранноха, а тут получается, что наши предки сами себя изгнали… образно говоря…
— Ошибки допускают и допускали многие до вас, так что не стоит так близко это принимать к сердцу. Теперь между вами и гетами мир и, судя по той информации, что поступает с вашего мира, геты всемерно помогают вашему народу освоиться на планете-прародине.
— Да, это так. Вы даже не поверите, но они загружают себя в наши защитные костюмы, тем самым способствуя усилению иммунитета кварианцев, который, как вам известно, ослаблен тремя веками изоляции на борту наших кораблей.
— Как это возможно? — не поняла Шепард.
— Кира — не забывай, что геты — программные, а не аппаратные сущности. С их помощью со временем нам даже не понадобятся наши скафандры и это, вполне возможно, произойдёт уже очень скоро.
— Это очень отрадная новость. — Красс внимательно посмотрел на Шепард и Тали. — Однако, сдаётся мне, что вы не за тем сюда пришли, чтобы прослушать от меня лекцию об истории кварианско-гетского конфликта. Ведь так?
— Ты прав, Эйнар, — кивнула Кира. — Спустя полчаса после моего разговора с адмиралом Хакеттом со мной связалась Советник Лерана Тевос.
— О?
— О. Она просит нас как можно скорее прибыть на Цитадель. Но зачем, она не сказала. Упомянула лишь о том, что это очень важно.
— Что такого важного может сообщить нам Советник от азари? — Красс перевёл взгляд на Лиару. Т'Сони в недоумении пожала плечами, и было видно, что Серый Посредник действительно не знает, что нужно Тевос от Шепард. — Понятно… Так мы летим на Цитадель?
— Да. — Шепард нахмурилась. — И… думаю, ты должен это знать, Эйнар…
— Знать что?
— Разведгруппа Альянса наткнулась в одной из систем в Колыбели Сигурда на дрейфующий по орбите вокруг одной из планет древний космический корабль. Им удалось проникнуть на его борт… если можно так выразиться…
— Это как понимать?
— Корабль, который они обнаружили, огромен. Похоже, это имперский звездолёт-крепость типа «Сокрушитель», и он во вполне приемлемом состоянии.
— Вы нашли корабль-крепость Имперского Флота? — изумился Красс. — Но… этого не может быть!
— Как видишь, может. Корабль, похоже, был законсервирован, потому он так хорошо сохранился. К сожалению, на его борту никого нет — ни мёртвых, ни живых. Либо команда покинула его, либо он так и не успел её получить, и вторая версия кажется разведчикам наиболее правдоподобной, поскольку на планете найдены развалины чего-то похожего на промышленные предприятия, а на орбите до сих пор кружатся какие-то останки, похожие на части орбитального дока.
— Гм… Возможно, это планета Эльденор, если я правильно помню современную астрографию. В моё время там находились одни из крупнейших космоверфей Империи, но корабль-крепость, скорее всего, прибыл в систему уже после атаки её Жнецами. Я помню сводки, в которых говорилось о битве за Эльденор, так что вряд ли этого «Сокрушителя» построили во время войны. Однако это весьма хорошая новость. Если ваши специалисты сумеют разобраться в управлении двигателями, системами гипердрайва и вооружения, то Альянс получит грозное оружие.
— То есть, ты не станешь возражать, если Альянс заберёт эту находку себе?
— Кто я такой, чтобы возражать? — усмехнулся алариец. — Тем более, что по призовому праву находка принадлежит нашедшей стороне.
— Что ж — рада, что ты это понимаешь.
— Кира — я не…
Сигнал входящего вызова по интеркому прервал Красса. Все четверо недовольно уставились на консоль.
— С вами хочет переговорить пилот Моро, капитан Шепард, — произнёс возникший в воздухе над консолью инфодроид Лиары. — Включить связь?
— Да, Глиф, включи, пожалуйста, — сказала азари.
По одному из экранов пробежала рябь холостого режима и на нём появилось лицо Джокера. Надо сказать — озабоченное и в то же время недоумевающее лицо.