– Тут и думать нечего. Компьютерный вирус, который просачивается в мозг. Он и заставляет человека навсегда остаться в игре. Виртуальные наркотики – идеальный способ зарабатывать деньги.
– Наивная ты у меня, Снежа, – усмехнулся я. – Их же проверяет Имперский комитет по развлечениям и порнографии. А от него и пиксель не утаишь. Нет, крошка. Эта тварь – воплощение человеческих тревог и страхов. Людям свойственно бежать от действительности, а тут им предложили идеальный мир. С каждым разом покидать его все труднее. Страх игроков перед реальной жизнью все усиливался и наконец воплотился в монстра. Помнишь, что случилось с тем аппаратом для пончиков? Так и здесь – живое существо возникло само собой, питаясь эмоциями игроков.
– Такого не бывает, – сказала Снежана.
– Поспорил бы с тобой, да не хочу обижать маленьких.
– Ладно, спорим. На что?
Я остановился:
– Если я прав – ты поставишь себе фильтр нецензурных выражений.
Девушка задохнулась от возмущения:
– Тогда я буду не я.
Я хмыкнул:
– Говорил же, не хочу спорить с кнопкой.
– Ладно.
Снежана глубоко засопела, изобретая ставку:
– Когда ты убедишься, что это вирус, – ты на мне женишься.
Я отмахнулся:
– Снежа, я не могу, ты ведь киборг. Вы гораздо более совершенная форма жизни, чем люди. Согласно звездному кадастру, браки между нами запрещены.
Она пожала плечами:
– Тогда возьму тебя в рабство. Это почти одно и то же.
Я нарочито громко засмеялся:
– Согласен. Ты все равно не выиграешь.
Свистящий Страх завис на дне узкого ущелья. Почуяв нас, он стал медленно подниматься по склону. Монстр не спешил – знал, что нам не сбежать.
– Кибернетическая форма жизни, – сказала Снежана, проводя перед ним сканером. – Но не разумная. Посмотрим, что у него внутри?
Ее руки превратились в две ракетницы, и я вновь поспешно заткнул уши. Серое облако разлетелось на рваные клочки. Девушка шагнула вперед, пытаясь рассмотреть их сквозь дым.
– Свадьба, – сказала она.
– Фильтр, – возразил я.
Лоскутки Страха несколько секунд кружили в воздухе. Потом они дрогнули, вспыхнули, вознеслись вверх и, с громкой веселой песенкой, закрутились и заплясали надписью: «Покупайте пончики через Интернет».
– Рекламный баннер? – спросил я.
Я не спеша опустился на траву.
– Да, и к тому же трехлетней давности, – согласилась Снежана. – Наверное, его просто не до конца стерли, и обрывки программы постепенно превратились в монстра.
Я положил кирку на колени:
– Значит, не он удерживал людей здесь?
– Нет, он просто не мог.
– Тогда почему они это делают?
Снежана почесала затылок:
– Не знаю. Наверное, просто игра хорошая.
Я озадаченно смотрел на рекламу:
– Но это же глупо. Гд е мораль? Наставление юным читателям?
– Не знаю, – повторила Снежана. – Может быть: всегда носите с собой ракетницу?
Мне пришлось заплатить большой штраф за то, что я протащил киборга в игру и к тому же пользовался там запрещенными видами оружия. Я подал встречный иск, и все остались при своих.
Прошение об отставке я, естественно, так и не отправил – а осьминог до сих пор обижен на меня за обман.
Эндрю Стивенс играл в «Амазонок» два года подряд, потом бросил. Он закончил школу экстерном и теперь учится на адвоката по налогам. Все же хоббит старался не зря.
Его отец обчистил кассу компании и сбежал с секретаршей.
После его ухода Магда начала сильно пить и несколько раз устраивала пьяные драки в барах. Имперский суд приговорил ее к трем годам домашнего ареста, и, поскольку Эндрю оплатил пожизненную подписку на игру «Амазонки и кентавры», его мать коротает время там.
Теперь она летает над изумрудными полями в облике твари с четырьмя крыльями и рвет игроков в куски. Особенно достается новичкам – к ним Магда просто безжалостна.
Впервые в жизни она абсолютно счастлива.
Елена Борисова
Тотентанц
Совсем другие времена —
Иные имена.
– Пристегните, пожалуйста, ремни. Через несколько минут мы совершим посадку, – произнес приятный женский голос.
Я отложил буклет в сторону. Что, в сущности, я знал о Танатосе? Население – двадцать тысяч человек, два космопорта, четыреста гравилетных площадок. Один спутник на орбите. Еще, правда, город – тоже один. Интересно, как они тут живут?
За окном изгибалась зеленоватая поверхность планеты. Мой сосед, распаренный толстяк в дорогом костюме, потыкал в ее сторону пальцем:
– Вот они, настоящие инвестиции. Не ярусные сады и не метан, нет. Там – будущее.