— Сейчас перетрем по-быстрому, — бросил он.
И только.
Я взглянул на его спутника. Тот стоял на другом конце кабинета, почти вплотную к стене. Лысый, молодой, широкоплечий, челюсти безостановочно перемалывают жевательную резинку. Черный спортивный костюм Adidas размера XXL. В правой руке — здоровенный смартфон, из ушей торчат белые наушники. Общее впечатление — недоразвитый мутант.
— Чем могу быть полезен?
Старший прошествовал через кабинет, словно у себя дома, и закрыл дверь в коридор. Затем указал мне на мое же кресло, приглашая сесть, и вытянул из-под длинного стола в центре комнаты стул для себя. Я обошел свое рабочее место и сел. Мутант стоял, словно памятник, с торчащими из ушей наушниками.
— Ты вроде как математик, — сказал мужчина постарше, устроившись на стуле.
— Математик в области страхования. Так вы по какому делу?
Прежде чем ответить, мужчина мгновение рассматривал меня.
— По делу твоего брата. Хотя теперь это твое дело.
Ну разумеется, подумал я. Наклонился к столу, взял в руки толстую стопку счетов и придвинул ее поближе к себе.
— Какую компанию вы представляете?
Маленькие голубые глазки распахнулись и медленно прикрылись. Рептилии не входят в область моих интересов, но именно они пришли мне на ум. Ящерица. Игуана.
— Долг Юхани на момент его смерти составлял двести тысяч евро, — сказал Игуана. — Теперь это двести двадцать тысяч евро. Знаешь почему?
— О какой задолженности мы говорим? — спросил я.
— Знаешь почему? — повторил мужчина свой вопрос.
— Для начала мне надо узнать…
— Из-за процентной ставки, — сказал Игуана. — Она составляет десять процентов.
— За какой период?
— За тот период, когда он, то есть твой брат, умер.
— Две недели и четыре дня? Ставка десять процентов? Где же это могли заключить такой договор?
— В этом кабинете, — сказал мужчина и, раскинув руки, обвел ими комнату, словно преподнося мне в дар мой собственный кабинет. — Здесь мы и столковались.
— Столковались? Двести тысяч евро?
Тут мужчина соединил руки, протянул их в мою сторону и медленно кивнул. Я подумал, что пора заканчивать идиотское представление.
— Это совершеннейший абсурд, и я вынужден просить вас удалиться, — сказал я. — Не знаю, кто вы такие, да вы и не говорите. Вы не предъявляете договора. Это какая-то дикость. Прошу вас покинуть помещение.
Мужчина даже не шевельнулся. Мутант не двигался с самого начала разговора. Маленькие острые глазки старшего медленно закрылись и вновь открылись.
— Я ведь без труда могу и поднять ставку, если появится такая необходимость, — сказал он.
Я покачал головой:
— Вы являетесь сюда и требуете двести тысяч евро…
— Двести двадцать тысяч, — поправил мужчина.
— Ну да, еще с процентами, — сказал я. — Десять процентов за две недели и четыре дня. То есть речь идет о почти шестистах процентах годовых.
— Это ты вот прямо сейчас посчитал?
— Разумеется. Это нетрудно.
— Неплохо, — сказал мужчина.
— Что именно?
— Быстро считаешь. Сам я не сумел бы так хорошо сформулировать про процентную ставку.
— Я посчитал это для того, чтобы вы понимали, насколько безумны ваши требования. В следующий раз, когда вы решите попробовать развести кого-нибудь на деньги, делайте это более убедительным способом.
— Убедительным способом?
— Ну, хотя бы как Вертгеймер, которому удалось обвести вокруг пальца самого Эйнштейна. Вертгеймер задал такую задачку: старый раздолбанный автомобиль должен проехать два километра — километр на холм и столько же вниз. Поскольку эта машина — просто ржавое ведро, она не может ехать первый километр, то есть вверх, со скоростью выше пятнадцати километров в час. Вопрос: с какой скоростью эта развалина должна катиться с горы (тут скорость, разумеется, может быть больше), чтобы средняя скорость всей поездки составила тридцать километров в час?
Мужчина поджал губы раз, другой, затем произнес.
— Это просто. Два километра. Первый километр — со скоростью пятнадцать километров в час. Это понятно. Второй километр едет на сорока пяти. Сорок пять плюс пятнадцать равняется шестьдесят. Делим на два километра и получается тридцать. То есть под горку на спидометре должно быть сорок пять — и все сойдется.