[3] Гленгарри ‒ как и берет балморал ‒ традиционный шотландский головной убор. Похож на пилотку из плотной шерстяной ткани. Увенчан небольшим красным помпоном. Сзади имеет две черные шелковые ленточки, охватывающие нижний край убора. Слева на гленгарри располагается клановый знак.
[4] Chaser ‒ в переводе с английского ‒ преследователь. Читается «чейса», но в народе прижилось как «чейсер».
Расчленение II
Часть 11
«Сгущенка! ‒ Второе Я рассмотрела главное из того, что было выставлено на продажу.
Ну, о чем ты думаешь?! ‒ возмутилась Танька.
О тебе. Мы голодная, между прочим!
Мы, вообще-то, должна сначала с «лошадками» разобраться!»
‒ Короче, это новый чейсер… чейсерша, ‒ сбрасывая рюкзак, под громкий хохот оповестил проводник. ‒ Нефиг ржать. Имя не знаю. Контракт окончен, ‒ он неожиданно пригнулся и бросился на Таньку, надеясь сорвать кое-как болтающийся на ее плече автомат.
Приказав Лютому не вмешиваться, Танюша просто отступила в сторону и слегка повернулась. Пролетев мимо, мужик не растерялся и, извернувшись, словно змея, попытался изменить направление броска. Напрасно. Сначала синеглазая в прыжке влепила ему обидную пощечину левой ступней. Затем правой, вместе с частью зубов, отбила охоту к необдуманным поступкам.
‒ А кто у вас чучела делает? ‒ радостно спросила на весь зал. В напряженной тишине раздался шлепок от падения тела стонущего проводника.
‒ Доктор… ‒ ответил кто-то неожиданно для самого себя.
‒ Класс! ‒ Танька ухватила бесполезный автомат за ствол и со всей дури огрела им выступающий угол ближайшего проема в стене. От такой нежности, отбросив все ненужные больше детали, оружие сложилось пополам. ‒ Я сейчас ему шкурку принесу. Лют, за рюкзачком присмотри…
Танюша изо всех сил старалась быть правдивой и не обманывать по пустякам. Кожу с проводника, висящего на ветке ближайшего к зданию вокзала дерева, она снимала прямо у него на глазах. Нацепленных на соседний сук.
«А вот сам виноват! Чего они у него из глазниц вылезать начали? ‒ оправдывала свою аккуратность Танечка.
Так ты ему кричать запретила, ‒ Альтер Эго продолжало мечтать о сгущенке.
Ну, знаешь! Могут у меня быть маленькие капризы?»
Приближаться никто не рискнул: разборки ‒ они и в детском саду разборки… Умело ободрав шкуру с обидчика, под взглядами оторопевших чейсеров она отволокла тушку все еще живого проводника на обед Маре и Баре. Мысленно простилась с монстрами и, взяв с них слово никого из людей сегодня больше не кушать, открыла стойла.
‒ Не по понятиям как-то… ‒ начал было местный распорядитель. Скорее тяжелый, чем толстый, он восседал за высокой барной стойкой некогда кассового окна и глядел сверху на Таньку, вернувшуюся с трофейной людской «шкуркой». Его белая борода была аккуратно подстрижена и расчесана, а одежда, хоть и не сверкала новизной, зато не воняла потом и грязью, как у большинства чейсеров, встреченных путешественницей по дороге.
‒ Привет! Я ‒ Таня. Танька, Танечка или Танюша, но не Татьяна. А сгущенка продается? ‒ заткнула сбитого с толку администратора, едва разглядывая его голову над высокой преградой.
‒ Ты проводника грохнула, дура. Таня ‒ красивое имя, как у моей внучки. А сгущенка тебе не по карману. Ты что здесь делаешь? А, ребёнок?
‒ Хм? ‒ изображая наивность, Танька пожала плечиками и приподняла одну бровь. ‒ Я за штучками разными пришла, красивыми. На картинках видела ‒ понравились. Ну и решила… А сколько сгущенка стоит?
‒ Тебе об оружии сначала думать нужно! И как наставника себе заполучить, чтоб не сдохнуть. Господи, за что мне это, а? ‒ посмотрел куда-то в закопченную потолочную даль распорядитель.
‒ Он-то здесь при чем? ‒ удивилась синеглазая. ‒ Странные вы, люди. Позабиваете себе голову разной мутью, а потом недоумеваете, откуда дьявол, да зачем вас искушают. Так что насчет сгущенки? И где чучельник ваш?
‒ Его сейчас нет, ‒ вместо бармена ответил голос позади Таньки. ‒ Он с проводником три дня назад уходил за лекарствами. Ты этим ножичком разделала негодяя? ‒ не обращая внимания на человечью кожу в руках ребенка, поинтересовался голос.