[8] «The Jack» ‒ «Валет» ‒ очень двусмысленная песня AC/DC из того же альбома «T.N.T.». На сленге валет означает гонорею, а фулл хаус ‒ букет венерических заболеваний. http://www.megalyrics.ru/lyric/ac-dc/the-jack.htm
[9] «Урал Байкер Блюз» ‒ песня группы Чиж&Со из альбома «Нечего Терять» 1999 года.
https://www.youtube.com/watch?v=ewjRCFr20yw
Расчленение III
Часть 21
‒ Ты не все мне рассказал, ‒ расстилая своё убежище, невзначай заметила подоспевшему вслед за ней наставнику.
‒ Поэтому ушла переодеваться в другое место? ‒ Тишь не совсем понял, что от него хотят. ‒ Не делай так, там может быть опасно…
‒ Ты забываешься, ‒ зевнула Танька, ‒ смертный. Ой, извини, ‒ сразу смутилась своего поведения.
Ёжики, доедая ужин, тихо шуршали и сопели в своем вольере, а звуки из зала доносились лишь изредка. Вместе с подвальным полумраком обстановка нагоняла сон.
‒ Слушай, неуязвимая сущность, ‒ иронично попросил оружейник, также расстилавший свое ложе, ‒ я хочу увидеть твой настоящий облик.
‒ Ты его и так видишь, ‒ не оборачиваясь, пожала плечиками.
‒ Нет, я про настоящий, истинный. А не вот такую соблазнительную длинноногую малышку. Как ты в преисподней выглядишь? Чем там занимаешься и вообще? ‒ оставив в покое свою постель, Тишь застыл, обреченно глядя на свою подопечную то ли с надеждой, то ли со страхом.
‒ Лежу на каменистом дне. Молчу. Гляжу на небо, ‒ с улыбкой процитировала Танька вдруг всплывшие строчки[1]. ‒ А не испугаешься? ‒ спросила с хитринкой.
‒ Как говорят у нас в Припяти, зубов бояться ‒ в рот не да… Ой! Тебе еще рано такое, ‒ смутился наставник. ‒ Ну, так какая ты там?
‒ Не знаю, о чем ты, ‒ чуть не засмеялась Танька. Закончив расстилать свой мешок, она присела на край ящика. Лютый, как нормальный котенок, тут же забрался к хозяйке на колени. ‒ Это место чем не ад? Вот и думай: а может, это мой дом? ‒ окончательно запутала чейсера.
‒ Ну, правда, покажись, а? ‒ не отставало любопытство.
‒ Смотри, любуйся. Я ‒ это я и есть, ‒ развела руками в ответ. ‒ Если коротко: истинное лицо Дьявола ‒ его поступки. А рассказывать какая я и чем занимаюсь можно вечно. У тебя есть такое количество времени или быт и рутина отвлекают? ‒ уже вовсю улыбалась Танька.
‒ Не хочешь, значит, ‒ не поверил Тишь.
‒ Я могу навести морок и показать таких чудовищ, по сравнению с которыми монстры зоны тебе милее котят будут. Но зачем? ‒ она снова пожала плечиками. ‒ Может, поверишь, а?
‒ Сложно не поверить. Еще сложнее ‒ верить.
‒ Э! Ты только из меня идола не делай! Не хватало еще… Лучше расскажи, что не договорил. Почему нужно людей бояться? ‒ не раздеваясь, Танька стала залезать в мешок.
‒ Люди. Сюда идут одиночки, а не люди, ‒ перейдя в горизонтальное положение на своем матраце, Тишь улегся поверх одеяла и, расслабляясь, закинул руки за голову. ‒ А бояться нужно всего, конечно, не только братьев по безумию. Как говорят у нас в Припяти, пуганая ворона куста боится ‒ и правильно делает.
‒ Как-то ты слабо смахиваешь на тронутого, ‒ Танька решила не застегивать мешок и не залезать в норку, и, против обыкновения, позвала под бок и обняла своего лохматого защитника. ‒ Да и на маньяка не тянешь. И Дед не очень-то и чокнутый, мне показалось. И Зеленый… Кстати, почему он Зеленый, а? ‒ повернув голову, она старалась рассмотреть выражение лица опекуна.
‒ Ха! Ты наш туалет видела же? Что скажешь? ‒ развеселился оружейник.
‒ Ну, судя по количеству журналов, запором здесь никто не страдает… ‒ растерялась Танька.
‒ Ну, вот. Съел он как-то слишком много…
‒ Так, понятно! Этот фольклор можешь пропустить! ‒ остановила воспоминание Танька. ‒ Давай дальше.
‒ Старый и я ‒ мы не отсюда. Я из Припяти, а его власти поставили. Нельзя же только вознаграждение за мутантов платить, нужно еще и заработать на этом. Вот он и торгует оружием, припасами, едой. Ну и смотрит за порядком. Так в каждом лагере заведено, ‒ Тишь почему-то печально вздохнул.