— Нет. Они же друзья.
— Луна, это Скабиор, он пытался убить Невилла на мосту.
— Да, я знаю. Он меня похищал.
— И тебя это не волнует?
Луна пожала плечами.
— Он извинился, да и тогда вёл себя очень мило.
Драка тем временем закончилась полной ничьей. Скабиор и Невилл лежали на тротуаре, глубоко дыша, и вяло переругивались. Толпа начала расходиться.
— Ну вот, пора домой. — Луна, с лица которой не сходила благостная улыбка, достала палочку.
— Постой, твоё платье подружки невесты. — Гермиона достала из кармана уменьшенную коробку.
— Спасибо, Гермиона, это здорово, что ты его принесла. Я и забыла уже. До субботы тогда.
— Все, я смотрю, забыли. До субботы.
Луна, забрав коробочку, спокойно подошла к Невиллу, помогла ему подняться, и Гермиона подивилась, какая сила заключена в этой хрупкой маленькой девушке, если она смогла поднять такую махину, которой стал Невилл. Тот стоял на ногах с трудом, но это не помешало ему пожать севшему ради этого Скабиору руку.
А потом они исчезли. Ну и хорошо. Чем меньше свидетелей, тем лучше. Решительно подойдя к делающему попытки встать Скабиору, Гермиона несколько секунд подождала в надежде, что тот ее заметит. Но он не заметил. С трудом приняв вертикальное положение, он, шатаясь, направился обратно в паб.
— Стоять!
Скабиор послушно замер, но поворачиваться не спешил. Пришлось Гермионе обойти его самой.
— Привет, красавица, че как? — Увидев Гермиону, он расплылся в улыбке.
— Плохо. Где платья, Скабиор?
— Какие платья? — На лице отразилась напряженная работа мысли. Учитывая размазанный по лицу кайал, смотрелся он при этом крайне комично.
— Платья на свадьбу Джинни Уизли.
— Платья на свадьбу Джинни Уизли. А что с ними?
— Их нет.
Скабиор рассмеялся и чуть не рухнул при этом. Гермионе пришлось придержать его за плечо. Он был безобразно пьян.
— Стой, как нет? — доходило до него долго.
— Так нет. Куда ты их дел?
— Я?
— Ты?
— Я… — Скабиор посмотрел на небо. — Я… их дел…
Оставлять его в таком состоянии посреди улицы было нельзя, поэтому Гермиона, покрепче взявшись за его плечо, направилась к магазину мадам Малкин. Скабиор шёл, не сопротивляясь, и, кажется, о чем-то думал.
Около магазина Гермиона в замешательстве остановилась. Не вламываться же в закрытую лавку.
— У тебя есть ключ? — спросила она.
— А какой замок?
— Ключ от магазина.
Скабиор несколько секунд тупил, изучая вывеску. А потом, похлопав себя по карманам, достал связку отмычек.
— Щас, — пообещал он и шагнул к двери. Его тут же повело в сторону, и Гермионе пришлось снова его придержать и направить.
— Спасибо, солнышко, — ласково поблагодарил Скабиор и, оперевшись на дверь, вздохнул. — И что тут у нас? А.
Гермиона ждала, что он будет долго возиться, и уже приготовилась объясняться с аврорами, но Скабиор вдруг рухнул в открытую дверь. Взвыли сигнальные чары. Но он, достав палочку, сделал несколько пассов. Чары замолкли. Вставать он не спешил, поэтому Гермиона зашла внутрь и, кое-как закрыв дверь, зажгла газовую лампу.
— Платья должны быть где-то здесь, ведь так?
Ответом послужил громкий всхрап. Ну конечно. А чего она ожидала? Искать самой Гермионе показалось неприличным. Придется ждать утра. И тут она вдруг вспомнила, почему вообще пошла в тот паб. Мадам Малкин. Где она?
— Скабиор, проснись. Уил?
Никакой реакции. Встав на колени, Гермиона аккуратно похлопала его по щекам. Глаза на секунду открылись, а потом опять закрылись. Пришлось повторить процедуру.
— Где мадам Малкин? — спросила Гермиона, когда глаза снова открылись.
— Я за неё.
— А она где?
— В Брэдфор-де.
— Где? — Гермиона снова похлопала Скабиора по щекам, потому что он опять начал закрывать глаза.
— В Брэдфорде, — уже осмысленнее сказал он и, взяв её руку, поцеловал ладонь. — Бабушка там живет.
Это был кошмар. Мадам Малкин уехала, платья утеряны, Скабиор пьян. И посреди этого хаоса она, главная подружка невесты.
— А ты такая красивая, — Скабиор глубоко вздохнул. — Жаль, простить меня не хочешь.
Его глаза снова закрылись, дыхание выровнялось, а пальцы на Гермиониной руке ослабли. От этой фразы ей стало неловко. Может, и не стоило так реагировать. Стоило позволить ему извиниться. Может, он как-то так это сделает, что Гермионе, наконец, полегчает. Внутренний голос ехидно подсказал, какими конкретно должны быть извинения, чтобы ей полегчало, и Гермиона поняла, что краснеет. Решив отвлечься от неуместных фантазий, она отправилась на поиски входа на второй этаж. Нельзя же вот так его оставлять. Надо хоть на кровать положить. Лестница оказалась в самом дальнем конце дома, и Гермиона, поднявшись по ней, тут же поняла, о каком хламе говорил Скабиор. Весь коридор второго этажа был буквально завален мешками с обрезками тканей, старыми манекенами и прочим швейным мусором. К счастью, далеко проходить не понадобилось. Спальней Скабиора оказалась вторая же комната. Во всяком случае точно не первая, украшенная рюшами. В этой все валялось на полу, постель была не заправлена, а на трюмо с огромным зеркалом нашлась пара десятков чёрных карандашей для глаз разной степени обмусоленности.
Левитировав спящего Скабиора в эту спальню и бережно опустив на кровать, Гермиона некоторое время думала, стоит ли его раздеть, но решила, что это будет слишком, разве что ботинки. Спать в ботинках просто ужасно. Лично она за время войны возненавидела это. Взмахнув палочкой, она заставила шнурки ослабнуть, а ботинки слететь с ног и аккуратно встать рядом с кроватью. И не смогла сдержать смех. При всей брутальности, сексуальности и прочих достоинствах Скабиор носил носки в сине-красную полосочку. Интересно, какого цвета на нем трусы? Эта мысль вызвала новый приступ смеха. Пока она веселилась, Скабиор заворочался, и Гермиона покинула спальню, решив, что для одного дня откровений достаточно.
Она уже спустилась по лестнице и прошла через половину магазина, когда тишину вспорол крик. Громкий и полный ужаса вопль. Гермиона бросилась наверх.
Скабиор орал так, что закладывало уши, его тело выгнуло болезненной судорогой, а ещё он парил в нескольких футах над кроватью. В лунном свете, заливавшем комнату, это смотрелось жутко.
Подскочив к нему, Гермиона начала трясти его за плечи. Крик оборвался, тело расслабилось и рухнуло на матрас. Жалобно скрипнули пружины. А потом Скабиор резко подскочил, схватив её за руки. Он быстро и часто дышал, и даже в темноте было заметно, как искажено ужасом его лицо.
— Это я! Гермиона! — крикнула она.
— Гермиона… — хрипло повторил он.
— Гермиона. И мне больно.
Несколько секунд ничего не происходило, а потом хватка ослабла. Скабиор постепенно возвращал дыхание в норму.
— А что ты здесь делаешь?
— Ты кричал. Тебе снился кошмар. — Гермиона присела на край кровати.
— И ты пришла?
— Да, я…
Он окончательно отпустил её руки и осмотрелся.
— Я дома? — неверяще спросил он.
— Да, ты был пьян, и я притащила тебя сюда.
— Какой кошмар, — удрученно выдал он и потянулся зажечь лампу.
Когда тёплый свет наполнил комнату, он снова рухнул на кровать.
— Я и сейчас пьян?
— Полагаю, что да.
— Точно. Иначе тебя бы здесь не было, ведь так?
Встав с кровати, он нетвердой походкой направился к трюмо, склонился к зеркалу и некоторое время смотрел на свое отражение.
— Меня что, по земле лицом возили?
— Ты подрался с Невиллом.
— А, точно. Надо умыться. И расчесаться… О, и переодеться…