Я дала волю слезам и сразу отбросила руки Августа, которыми он захотел меня обнять. Опустилась на диван и принялась реветь навзрыд. Несколько секунд сквозь пелену слез видела рядом мужские ноги в одних носках. Август наверняка думал, что делать дальше, и наконец-то отошел. Рукой я прикоснулась к смартфону, пододвинула его ближе к себе.
Внезапно перед моим носом очутилась упаковка салфеток.
— Почему ты плачешь?
— Оставь меня в покое! — всхлипывая, заявила я и выхватила салфетки.
— Хорошо, я пока пойду узнаю, как там наш пленник, и вернусь минут через пять. И ты мне расскажешь, в чем причина слез.
Я оставила его слова без ответа, громко сморкаясь в салфетку. Затем подождала, пока хлопнет входная дверь, и вскочила с дивана. Несколько секунд сомнений — и металлический корпус смартфона холодит ладонь. Некогда долго думать, надо делать! Я всунула его в карман, набросила куртку и помчалась на кухню.
Микроволновка — единственное место, где может скончаться мобильник, выданный Апексориумом.
Я застыла перед ней со смартфоном в руке. Ну же! Надо просто решиться, и Август больше не сможет меня найти. Пульс громко стучал в висках, руки дрожали и мокрели от пота. Надо скорее засунуть этот треклятый мобильник в микроволновку! Открыть дверцу, положить туда его, закрыть и дать деру.
Открыть дверцу я смогла, но дальше… Да что ж такое! Меня так дико трусило то ли от холода, то ли от напряжения, что я не могла пошевелиться. Рука так и застыла на полпути в микроволновку, когда Август вошел на кухню.
Я не слышала приближающихся шагов. Лишь почувствовала присутствие. Мигом позже из моей руки выхватили смартфон и с силой ударили по дверце.
— Уже догадалась?
Август грубо развернул меня к себе и поднял голову за подбородок. Тело бил озноб, будто я только что искупалась в ледяной воде.
— Хороший спектакль. Но почему ты затормозила в последний момент?
— По…
Губы дрожали так сильно, что было тяжело говорить. Настолько свирепо Август никогда прежде на меня не смотрел. Я мысленно попрощалась с жизнью и прочистила горло.
— Поцелуй меня, — произнесла сиплым голосом.
Его глаза потемнели от злости.
— Нет, Вика, целовать тебя я точно не буду.
С этими словами он подхватил меня на руки и быстрыми шагами вынес из кухни.
Стоит ли говорить, что сопротивляться бесполезно? К тому же температурные горки меня напрочь выбили из колеи: только что тело трусилось от страха, который забирался своими ледяными клешнями в каждую клеточку, а сейчас по пути в комнату я плавлюсь от жара, исходящего от Августа. И тепло нравилось мне гораздо больше.
Только он опустил меня, как я забралась с ногами на диван и выпрямилась во весь рост. Теперь я стала слегка выше Августа. Однако это не помогло мне поднять авторитет. Август медленно вытаскивал ремень, грозным взглядом заставляя сжаться буквально все тело.
— Ты ведь шутишь, да?
— В этот раз — нет.
— Но я не люблю шлепков по попе. Тем более такими предметами, — покосилась я на вытянутый ремень, конец которого безвольно свисал к полу.
— Меня это не волнует.
Тело снова прошиб озноб. И руки сами потянулись к теплу. Легли на широкие плечи, обвили шею. Я подалась вперед и коснулась сомкнутых губ. Он явно не собирался отвечать на поцелуй, и я сказала:
— Тебе стоит немного расслабиться. Я помогу.
Мои руки принялись поглаживать напряженные мышцы, губы спустились ниже. Его запах так дурманил, что мои пальцы то и дело забывали о поглаживаниях и вместо этого сжимали плечи. Я с наслаждением оставляла легкие влажные поцелуи на его шее, сдерживая в себе желание укусить. Но он такой вкусный. Внутри все сильнее разгоралась жажда по его страстным объятьям, чувственным, глубоким поцелуям. Но он не шевелился, лишь рвано дышал. Поняла, что уже ничего не могу с собой поделать, и, коснувшись языком мочки уха, слегка прикусила ее.
Август резко вдохнул, а в следующий миг на мою попу приземлилась грубая кожа ремня. Он не ударил меня, а обвил ремнем и рывком притянул к себе. Я крепко ухватилась за его плечи, теряя равновесие.
— Хочу тебя, — прошептала ему на ухо, запуская пальцы в короткие волосы. — Безумно хочу.
Вернулась к его губам и мягко оттянула нижнюю. Ремень до боли врезался в ягодицы, зато я отлично чувствовала, как стремительно твердеет член Августа.
— Черт с тобой, — прорычал он и с жаром впился в губы. Настойчивый язык быстро пробрался в мой рот, подчинил себе. От его поцелуев спутывались мысли, потерянные в хмельном тумане, и скоро разум сложил лапки и капитулировал в неизвестном направлении.