— Почему вы не носите с собой мобильный телефон?
— Лорды их не носят. В Англии ими пользуются только слесари-водопроводчики, чтобы срочно прибыть на вызов, если нужно отремонтировать туалет.
— Я вас серьезно спрашиваю, — разозлился генерал.
— А я вам серьезно отвечаю. За рубежом я обычно ношу мобильный телефон. А в Москве нет. Мне можно позвонить домой и надиктовать сообщение на автоответчик. Кроме того, от мобильного телефона у меня голова болит. Вы позвонили, чтобы предложить мне купить мобильный телефон?
— С вами невозможно разговаривать, — чуть поостыв, сказал Потапов. — Вы можете приехать ко мне в ФСБ?
— Прямо сейчас?
— Прямо сейчас, — подтвердил Потапов, — возьмите машину и приезжайте.
— Что-нибудь случилось?
— Случилось, — ответил генерал. — Жду вас. Постарайтесь не задерживаться. Это очень важно.
Они были знакомы с Потаповым уже несколько лет. Если генерал нашел его в аэропорту, значит, случай действительно экстраординарный.
— Буду через полчаса, — ответил Дронго и быстро вышел из комнаты.
— Вы докладывали кому-нибудь о случившемся? — спросил Дронго у Романенко.
— Пока не успел, а почему вы спрашиваете?
— В ФСБ уже знают. Звонил Потапов, просит срочно приехать.
— Сообщение пошло по их каналам, — сказал Всеволод Борисович, — сейчас здесь будет начальник Московского управления ФСБ — ведь убили их офицера.
— До свидания, — кивнул Дронго, — вечером позвоню.
Москва. 10 мая
Они сидели в отдельном кабинете ресторана, куда пускали только избранных. Один был высокого роста, с зачесанными назад волосами, большими глазами, крупным носом с горбинкой. Чистое, тщательное выбритое лицо портили глубокие морщины на скулах, особенно заметные, когда он улыбался. Бросались в глаза его красивые руки с длинными пальцами, как у музыканта. Это был Георгий Чахава, один из наиболее известных московских авторитетов. Непонятно, почему так распорядилась судьба, но среди криминальных авторитетов чаще всего встречались грузины и русские, представители двух великих народов, подаривших миру истинных гениев человеческой мысли. Но недаром говорят: в семье не без урода. Третье и четвертое место среди криминальных элементов занимали армяне и азербайджанцы.
Сидевший напротив Чахавы был его полной противоположностью. Маленький, полный, круглолицый и лысый. Он то и дело чесал кончик носа, похожий на пятачок — видно, разговор для него был нелегкий. Звали коротышку Павлик Комов, по кличке Чертежник. Он имел несколько судимостей за грабеж и славился тем, что отлично чертил планы.
— Ты, Павлик, всех нас подвел, — строго выговаривал ему Георгий, — тебе поручили конкретное дело, дали лучших людей, но ты ничего не сделал. Тебя ведь просили найти одного человека. Всего одного. И привезти в Москву. А ты провалил такое в общем-то несложное дело. Нехорошо, Павлик, очень нехорошо.
— Мы сделали все, что могли, — оправдывался Павлик, — отправили туда Хашимова. Но он… но они… у него ничего не получилось.
— Почему? — спросил Георгий. Он не кричал, даже не повышал голоса, и от этого становилось еще страшнее.
— Не знаю, — пробормотал Павлик, — сам не понимаю почему. Сначала его ребят в Бельгии убили. Потом всех арестовали. Сейчас они во французской тюрьме. Мы ничего не понимаем. Пытались связаться, но установить контакты не удалось. В общем, не получилось.
— И не получится, — ответил Георгий. На столе не было ни вина, ни закусок. Георгий человек восточный, не мог унизиться до того, чтобы разделить трапезу со столь ничтожным типом. Поэтому официанты в кабинет не входили. Тем более что у дверей сидели два боевика, люди Георгия.
— Нам кто-то помешал, — выдавил Павлик.
— Надо было узнать, кто именно, — наставительно произнес Георгий, — и сказать об этом нам.
— Да, да, конечно, — Чертежник вытер со лба пот.
— В девяносто втором Чиряев силу свою хотел показать. Узнал имя одного из перекупщиков и полез на него. На хромого Абаскули полез. Чем это кончилось, ты, Павлик, помнишь. А сейчас он сбежал в Германию. Тебя просили найти человека, чтобы заставить Чиряева заплатить долги. Теперь, выходит, ты за него должен платить. Три миллиона долларов. У тебя есть такие деньги? Или нам посадить тебя на «счетчик» вместо него?
Глаза у Павлика округлились от ужаса. Сумма была невозможной, немыслимой, невероятной. Даже продав все свое имущество, он не соберет таких денег.
— Я не думал… я не знал, — бормотал перепуганный Павлик.