— Попробуйте спросить в отеле, — посоветовал он, — все просто в загуле, кроме наших морлоков[32].
— Морлоков?
— Да, сопровождающих. Вы что, не читали Уэллса?
— О, морлоки, читал, конечно!
Я позвонил в отель и спросил Эрни Билко. И опять мне не повезло. От скуки и безделья я решил посмотреть местные достопримечательности. Очередной мексиканец довез меня до Соборной площади — сердца вселенной мормонов, и я с интересом принялся разглядывать потрясающие здания, совмещающие в себе архитектурные традиции футуризма с готикой. Для меня это было настоящим откровением в мире искусства. Очаровали не только камни и идеально ухоженные сады, но и люди. В основном все прохожие были белые, но аккуратно одеты, причесаны и носили бороды. При встрече обменивались доброжелательными улыбками. В этом блаженном мире было нечто привлекательное и пугающее одновременно.
Собор, построенный по плану самого пророка Бригэма-младшего, выглядел грандиозным творением титанов и был не столько обыденной храмовой постройкой, сколько символом «вечного бракосочетания» и «крещения мертвых». На нем не виднелось крестов, не было изображения святых или Христа. Украшали его только необычного вида каменные звезды, планеты, пентаграммы и всевидящее око Гора. А над всем этим возвышалась гигантская позолоченная фигура Морония, ангела, принесшего весть откровения Джозефу Смиту и вдохновившего его на создание странного Евангелия.
Мороний держал трубу поднесенной к устам, собираясь протрубить в нее в минуту начала Страшного суда.
Но у меня в голове почему-то непрестанно крутилась популярная песенка про парня и девушку по имени Бони Марони, которая была тощей, как макаронина.
Я обошел вокруг деревянного молельного дома, построенного в XIX веке, откуда доносилось пение церковного хора, и решил, что пора возвращаться в отель. Я все еще размышлял над удивительной привлекательностью здешнего населения, когда серебристый «порше» остановился на обочине и высокая красивая девушка выпрыгнула с места водителя и побежала в офис, построенный чуть подальше от молельного дома.
В первое мгновение я решил, что это Кара, но девушка казалась более светленькой, и волосы у нее вились сильнее, чем у Кары. Она была так хороша, что я подумал: не стоит ли побежать за ней следом и предложить работу в агентстве «Мейджор моделз», как это периодически делала Роттвейлер. Я раздумывал, как лучше с ней заговорить, но все мои варианты мне не нравились. Я опасался, что у нее они вызовут только неприязнь и недоверие. Решит, что пытаюсь заманить ее в грязную ловушку. А между тем я ведь агент модельного мира. Разве я не выполнял поручения Ротти и не приводил к ней новых моделей? Не сопровождал их всюду, не решал их проблемы? Но стоило ли мне вовлекать еще одну невинную и свободную душу в тот адский круг, из которого она вряд ли выберется без увечий и ран? Для меня она была самой обворожительной тайной этого волшебного города. И потом, разве она так уж сильно нуждалась, чтобы польститься на мои обещания? Ведь у нее хорошая машина, возможно, она неплохо обеспечена… У нее нет только одного — славы! А что, если незнакомка и не стремится к ней? Ведь не все в этом мире жаждут прославиться… Эти смутные мысли проносились в моей голове со скоростью ветра, но, в конце концов, я решил подойти к двери, за которой исчезла красавица. Но там оказалась пустая приемная.
Я прошел дальше, чувствуя себя так, словно вторгаюсь в чужую вселенную. Что могла делать в этом городе святых и верующих такая группа, как «Цитадель»? И кто здесь вообще мог прийти на ее концерты? И вот я получил ответы на все свои вопросы. Целая толпа подростков околачивалась во дворе. Многие курили и катались на скейтах. Некоторые пытались взобраться на ступеньки на доске, но почти никому этот трюк не удавался. Здесь были рок-фанаты новой эры. Они собрались в ожидании чуда и напоминали коммунистов, противопоставляющих себя окружающему порядку. Эти молодые бездельники ждали выступления «Цитадели». Я почувствовал нестерпимое желание выпить. Ликер. Мне захотелось спиртного, потому что я не успел поймать свою райскую птицу, потому что я до сих пор следил за ней, но не мог подойти, и еще потому, что я уже много времени находился в штате, где царил негласный сухой закон. Там даже не было бара. Если вы хотели выпить, вам пришлось бы идти в ресторан, заказывать обед и только вместе с ним бутылку вина.
Когда я приехал в отель, то сразу же заказал все марки шотландского виски, какие только мог вспомнить. Получилось немало. Из холла отеля я снова позвонил Дереку, но ответа не дождался. Я написал записку для Киттен и на всякий случай адресовал ее и Дереку, и Эрни, и Киттен, оставив послание на ресепшн. Я уже собрался подняться к себе, когда администратор вручила одному из служащих мою записку. Я последовал за ним в лифт и дальше до этажа, где находился номер Киттен и Дерека. Я дал служащему десять долларов и забрал записку.