— А зачем тебе новости прошлого века? Ежели они старые, то это уже не новости.
— Это было задумано как юмористический комментарий, не так ли, доктор Могил?
Кайл крякнул.
— Да.
— Я это определяю по употреблению устаревших слов. Вы ими пользуетесь только когда хотите сказать что-то смешное.
— Поверь мне, Чита, будь ты человеком, то помер бы со смеху.
— А когда вы говорите вот таким повышенным тоном, я знаю, что вы по-прежнему не вполне серьёзны.
— Садись, пять. Но ты хотел мне рассказать, для чего ты читал старые газеты.
— Вы считаете меня нечеловеком, в частности, потому, что среди прочих вещей я не способен делать этические оценки, сопоставимые с теми, что сделали бы люди. Я искал в новостях истории, имеющие отношение к проблемам этики, и пытался предугадать, что настоящий человек сделал бы в подобных обстоятельствах.
— Ладно, — сказал Кайл. — Что же за историю ты откопал, которая так тебя озадачила?
— В тысяча девятьсот восемьдесят пятом году девятнадцатилетняя женщина по имени Кэти училась на первом курсе Корнельского университета. Двадцатого декабря она отвозила своего сожителя на работу в продуктовый магазин в Итаке, штат Нью-Йорк. Машина попала на обледенелый участок, проскользила десять метров и врезалась в дерево. Молодой человек сломал несколько костей, однако лежащую на заднем сиденье покрышку бросило вперёд, и она ударила Кэти по голове. Она впала в хроническое вегетативное состояние — фактически в кому — и была помещена в лечебный центр «Уэстфолл» в Брайтоне, Нью-Йорк. Через десять лет, в январе тысяча девятьсот девяносто седьмого, когда она по-прежнему была в коме, было обнаружено, что Кэти беременна.
— Как она могла забеременеть? — удивился Кайл
— А вот таким тоном вы всегда говорите, когда дело касается вещей, связанных с сексуальностью. Вы считаете, что поскольку я — компьютерная симуляция, я не могу иметь глубоких познаний в подобных областях. Но это наивно с вашей стороны, доктор Могилл. Молодая женщина была беременна — к тому времени, как это обнаружилось, уже в течение пяти месяцев — потому что её изнасиловали.
Кайл втиснулся глубже в своё кресло.
— Ох, — сказал он.
— Полиция начала поиск насильника, — продолжал Чита. — Они составили список из семидесяти пяти мужчин, имевших доступ в комнату Кэти, однако поиск быстро сузили до пятидеситидвухлетнего сертифицированного санитара по имени Джон Л. Хорас. Три месяца назад Хорас был уволен, когда его застали за петтингом с сорокадевятилетней пациенткой с рассеянным склерозом. Он отказался дать образец ДНК, но полиция получила его с клапана конверта и почтовой марки, которые он облизывал языком, и установила с вероятностью более чем сто миллионов к одному, что он и есть отец.
— Я рад, что его поймали.
— Точно. Однако прочитав это, я задумался, почему насильник считается автоматически принадлежащим к человеческой расе, а мне эту принадлежность нужно доказывать?
Кайл дошаркал до кофемашины, налил себе чашку.
— Это очень хороший вопрос, — сказал он, наконец.
Чита некоторое время молчал, затем сказал:
— В этой истории есть ещё кое-что.
Кайл отхлебнул кофе.
— Да?
— Проблема случайного образования зиготы.
— А, пресловутая СОЗ. О, погоди — ты имеешь в виду ребёнка. Да, чёрт возьми. Что с ним стало?
— До аварии Кэти была ревностной католичкой. И, таким образом, противницей абортов. Принимая это во внимание, родители Кэти решили, что Кэти должна родить ребёнка, и что они его вырастят.
— Родить ребёнка, находясь в коме? — недоверчиво переспросил Кайл.
— Да. Это возможно. Коматозные женщины уже рожали раньше детей, но это был первый известный случай, когда женщина забеременела уже после впадения в кому.
— Они должны были прервать беременность, — сказал Кайл.
— Вы, люди, так легко принимаете решения, — сказал Чита; в его голосе послышалось что-то вроде зависти. — Я пытался и пытался разрешить эту проблему, и пришёл к выводу, что я этого сделать не могу.
— К какому же решению склоняешься ты?
— Я бы думал, что если они дадут ребёнку родиться, то он должен быть помещён в приёмную семью.
Кайл непонимающе моргнул.
— Почему?
— Потому что мать и отец Кэти, заставляя её рожать в настолько экстремальных условиях, доказывают тем самым, что они не подходят для исполнения родительских обязанностей.
— Интересный поворот. В то время проводились какие-нибудь опросы насчёт того, что нужно делать?