До берега Двины всего несколько десятков метров. Между островом Краснофлотский и берегом идет с промысла первый в этом году тральщик. Корпус окрашен черной краской, палубная надстройка и рубка белого цвета, из трубы валит черный дым. Видно кочегар старается вовсю, чтобы судно поскорее добралось до берега. По борту судна выстроились рыбаки, соскучившиеся по берегу, по дому и семьям. Все бледные, исхудавшие и бородатые.
— Смотрите! Смотрите! С полным грузом идет! Видите, корма поднялась, а нос совсем в воду осел! Даже лопасти винта из воды показываются! Буруны за кормой, страсть!
Вдали, на причале рыбокомбината, суета, ажиотаж. Первый после долгой зимы траулер встречают торжественно, всенародно. Мелькают разноцветные нарядные платья жен и невест рыбаков, блестят на солнце начищенные трубы духового оркестра. Но досмотреть весь ритуал мы не сумели.
— По цехам! Всем по своим цехам! — послышался на берегу голос подбежавшего старшего мастера Хвиюзова, — Здесь не театр, пора браться за инструменты, продолжать практику! Мы нехотя возвращаемся в свои цеха. Надо постигать навыки слесаря, токаря, кузнеца — учиться рабочим ремеслам. Механик обязан знать и уметь все.
На стене, в кабинете старшего мастера, висят стенды с образцами лучших работ и изделий наших предшественников. Полный набор слесарных инструментов: ручники, ножовки, отвертки, кронциркули, нутромеры и много-много других. Тщательно изготовленные, отполированные бархатной наждачной бумагой, покрытые от коррозии тонким слоем машинного масла. Инструменты выглядят предпочтительнее, чем те, которые продаются в наших хозяйственных магазинах.
— Не удивляйтесь! К концу практики и вы будете изготовлять инструменты не хуже этих! Глаза боятся, а руки делают!
Практика практикой, а весенне-летнего периода никто не отменял. И эта пора волнует и будоражит молодых парней. Во всех концах города открылись танцевальные площадки под открытым небом, в просторечии называемые «сковородками», где в основном и проводит свой вечерний досуг молодежь.
Наша любимая танцплощадка на втором лесозаводе совсем рядом с Факторией, Юросом и Жаровихой, где расположен учебный корпус и общежития. Но за вход на танцплощадку надо покупать билет. А где деньги взять? А если знакомая девушка попросит купить мороженое или билет в кино? Денежные проблемы мучали курсантов всегда. Выход из безденежья бывает разным. Однажды самые активные ребята — Хомченко и Баранов — нашли работу на рыбокомбинате для всех, независимо от возраста: грузить на баржу бочки с соленой треской. Пока Двина полноводная и не обмелела, снабженцы торопятся завести продукты в дальние лесопункты и леспромхозы по Двине и ее притокам. А мы, готовые на все грузчики, тут как тут. На нас и подзаработать можно жуликоватым снабженцам. Эти мальцы за один рубль горы своротить могут! Никто и внимания не обратил на то, что большая половина «грузчиков» несовершеннолетние. Если в морской форме — значит уже взрослые!
Длинная плоская баржа с шкиперской будкой, похожей на скворечник, пришвартована к причалу. Рядом возвышается серо-коричневая гора соли, приготовленной для тральщиков.
В фартуках, брезентовых рукавицах мы весело и резво катаем бочки, затаренные треской, от бригады бондарей к барже. Расстояние не близкое, около двухсот метров.
— Круглое кати — плоское тащи! — повторяет известный афоризм Виктор Тестов. С шутками и прибаутками работается легче. Трое из бригады подрядились чистить огневое пространство котла на тральщике и бочки катать не захотели. Там, мол, заработаем больше! Кочегары обещали щедро расплатиться!
Между тем, не все пошло по плану и гладко. Юра Горох потерял бдительность, замешкался. Неровным острым стыком обруча бочки зацепило рукавицу и парень, не в силах сдержать инерцию катящейся бочки, перелетел через нее на деревянный настил. Голову зажало между настилом и бочкой. Брызнула кровь. Все перепугались. Притащили из цеха аптечку, тампоном с йодом обработали рану. Рана оказалась небольшой: содрало кожу со лба. Но настроение резко упало. Надо быть осторожней и внимательней. Заработать денежку — дело не простое!
Солнце клонилось к закату, на причал легли длинные тени. Начался отлив, баржа у причала оседала все ниже и ниже. Спускать бочки на баржу стало сложнее. Пришло время накатывать второй ряд в трюме баржи. На палубе баржи, покрытой жестяным настилом, скопились лужицы мутного соляного рассола из бочек. Юра Теплухин, стоявший у борта баржи с переносной лампой в руках для освещения трюма, вдруг рухнул как подкошенный и забился в конвульсиях.