Глядя в окна на прохожих, мы соревнуемся в придумывании кличек, кто остроумнее и хлеще? Девушек — по их внешнему виду и одежде. Девушку в черном называем «черной», в красном — «красной», в белом — «белкой» и так далее. Одна из девушек оглянулась на окна и улыбнулась, показав металлические коронки зубов. Ее тут же окрестили «железкой», а после и вовсе «зубаткой». Часто пробегавшую по улице некрасивую девицу с вислым носом кто-то назвал «клюквой».
Шамаев, повстречав на улице эту девицу негромко сказал:
— Привет, «клюква»!
Девушка не на шутку рассердилась и, остановившись, бросила опешившему курсанту в лицо:
— А ты-то, на кого похож? Банщик!
Оказывается, все местные девушки не только знали нас всех в лицо, но знали наши клички, прозвища и дразнилки. А мы и не подозревали!
В короткие перерывы после обеда или ужина, старшина группы брал в руки баян или аккордеон и разучивал новую, модную песенку. Голос у него был не сильный, но приятного тембра и он быстро подбирал на инструменте любой мотив:
Действительно голос у Миши Пылинского задушевный, приятный.
А игра на аккордеоне и на баяне замечательная.
Про талант старшины группы вскоре узнали все жители окрестных домов и стали приглашать баяниста на семейные торжества. Отказаться от настойчивых просьб он не мог, да и не умел. Приятно было сидеть в Красном углу дома, а вокруг приятные люди и столько красивых девушек!
Выпивка в те времена была проста: водка, самогон да брага. Закуска тоже не баловала изобилием: соленые огурцы, квашенная капуста, винегрет, картошка да очень тонко нарезанный сыр. После очередного юбилейного вечера у малознакомых людей, Миша «перебрал». В крещенские морозы холод всегда зашкаливал, а в тот, злополучный вечер и ночь вообще небывалый. Трещали и лопались бревна домов, даже поленья не колотых дров лопалась сами без топора. Куда идти в холодных флотских ботиночках да с баяном на ремне? Учебный корпус мореходки — вот он рядом, но двери заперты крепко-накрепко. Будешь стучать, бабуля техничка и сторож одновременно, вызовет милицию. До общежития целый километр, околеть от мороза можно. Миша беспомощно стоял у дверей, понимая, что начинает замерзать. Сквозь щели в форточке окна замполита сочился парок. Вот оно спасение!
Закоченевшими пальцами он открыл форточку, снял и забросил в кабинет шинель, кое-как протиснулся сам и завис вниз головой над столом.
— Будь что будет! — последним усилием, извиваясь протащил заднюю часть и грохнулся на стол, потом скатился на пол. Посыпались карандаши, ручки, опрокинулась чернильница. Под щекой разлилась какая-то лужица. Но уже не было сил вставать закрывать форточку. Все тело охватила теплая волна блаженства и сладкий сон укрыл его теплым одеялом.
Александр Семенович всегда приходил на работу первым. Еще издали, в морозном тумане он увидел темный предмет на крыльце. Подойдя ближе ахнул: это был заиндевевшей на морозе баян, а из настежь открытой форточки окна кабинета замполита клубами валил теплый воздух. На стук открыла перепуганная сторож-истопница тетя Клаша. Долго искали ключи от кабинета замполита, наконец, открыли двери, и включили свет. Миша лежал лицом в лужице чернил и громко храпел. Попытки разбудить ни к чему не привели. Тетя Клаша собрала рассыпавшиеся карандаши, ручки, кое-как навела порядок на полу, затерла тряпкой чернильную лужицу. Нашли пузырек нашатыря в аптечке и, смочив вату, несколько раз поднесли к носу страдальца. Миша фыркнул, громко чихнул очнулся и оглядываясь, спросил:
— А вы-то зачем сюда приперлись?
Мысленно он был еще на веселой свадьбе.
После уроков собрался педсовет:
— Отчислять надо, хотя бы в назидание другим! Если разобраться целая цепь нарушений. Самовольная отлучка, употребление спиртных напитков, проникновение через форточку в здание учебного заведения! — горячился замполит Василий Максимович.
— Подожди, не торопись. Все что ты сказал правильно! Но он стержень, основа нашей художественной самодеятельности! Без него все рухнет! К тому же у него нет склонности к спиртным напиткам. Можно сказать, случайность! Стечение обстоятельств!
— Я предлагаю объявить: «Строгий выговор» и снять с должности старшины группы! — компромиссный вариант наказания предложил завуч Юрий Лусь.
На этом и порешили. Вскоре Миша расписался в приказе, срезал бритвой нашивки старшины группы и стал рядовым курсантом.