— Садимся в лодку и отчаливаем побыстрее!
— Точно! На ходу она нас уже не достанет!
— А как быть с морошкой? Другим достанется!
— Да пес с ней, с морошкой, скорее бы домой добраться!
Мотор, чихнув пару раз, завелся, рулевой-моторист добавил газу и скорость увеличилась. Лесной гнус и мошкара остались далеко за кормой. Володя Разулевич на радостях запел свою любимую:
— Братцы, братцы. Ум-ца-ца!
Солнце уже касалось горизонта.
Работяги-наставники судоремонтного завода не только хвалили своих практикантов, но порой и поругивали. Подул северный ветер и посреди лета вдруг похолодало.
— Рано на летнюю форму перешли! Можно весь июль в шинелях и шапках-ушанках ходить! — стуча зубами от холода шутил Володя Бубновский.
К нашей всеобщей радости, на одном из судов подтопили котел, обмуровали снаружи асбестовой изоляцией и покрыли сверху оцинкованной жестью. Образовалось теплое, защищенное от ветров и посторонних глаз, лежбище и все практиканты, посиневшие от холода, кинулись из холодных цехов к теплым поверхностям огромного судового котла. Вместились все, даже места свободные остались. Как тюлени на льдине нежились, переваривали пищу, курили, травили анекдоты и смешные байки из повседневной жизни.
— Видели повариху с соседнего судна? Она такое представление показывает! Умора!
Большинство видело это представление и больше не хотят. Те кто не видел, встрепенулись:
— Расскажите, что за зрелище было? Интересно или нет?
— Интересно, наверное, раз все посмеиваются!
— Ничего интересного! Бабуля голую задницу показала!
Конечно, ничего интересного нет, если это бабуля, вот если бы повариха была молодая и симпатичная, зрелище было бы куда интереснее!
В цехах, бригадиры, потеряв своих учеников, ошалело справлялись друг у друга:
— У них что, практика закончилась? Все как один исчезли!
— Им что! Не семеро по лавкам, прохлаждаются где-то!
— Помощь сейчас очень нужна, они хорошо помогали не новички!
Сменился ветер и сразу потеплело. Практиканты покинули тепленькое лежбище на судовом котле и вылезли из всех щелей и закутков, засучив рукава принялись за работу. Общее приподнятое настроение испортил Володя Турков, как всегда, задумчивый, отрешенный и полоротый. Повесив на ломик тяжелый вентиль, они вдвоем с Геной Сивковым оттащили его в цех для реставрации. Володе захотелось доложить бригадиру о выполненной работе, и он вернулся на судно с злополучным ломиком в руках. Внизу, у главного двигателя работала бригада во главе с бригадиром. Сквозь решетки было видно, как слесаря подгоняют рамовые подшипники. Турков совершенно забыл, что он стоит не на сплошной палубе, а на решетках и выпустил из рук ломик. Тяжелый стальной лом скользнул сквозь отверстие в решетке и полетел вниз с высоты четырех метров прямо на головы рабочим. Раздался ужасный грохот и звон металла, многократно отраженный эхом внутри замкнутого пространства. Вслед за этим последовал вопль и нецензурная брань перепуганных работяг:
— Вы что там, охренели? Белины объелись?
— Всю бригаду на тот свет могли отправить, работнички хреновы!
— Гнать их надо, до пенсии укокошат!
Перепуганный Турков первым убежал с места происшествия, вслед за ним на палубу выскочил Гена Сивков.
— Как они там, все живы? Никого не задело? — дрожащим от волнения голосом, допытывался Турков, — я ведь случайно, не нарочно ломик отпустил!
— Матерятся по-черному! Орут, якобы мы какими-то блинами объелись!
Лето не только пора танцев под открытом небом на «сковородках», но и время соревнований, эстафет, забегов, спортивных игр. Самым любимым и престижным видом спорта в мореходке считались шлюпочные соревнования. Заранее, еще до наступления лета, определялся будущий состав команд. Критерием отбора были физические данные: сила, выносливость и умение тренироваться и работать в команде. После проверок в основную команду шестивесельной шлюпки вошли самые рослые и возмужавшие ребята: Баранов, Березин, Житков, Пылинский, Романов, Хомченко и Шамаев. Вообще Шамаев считался в группе слабосильным, хотя был хорошего роста. Организаторы посчитали, что рулить и подавать команды гребцам особой физической силы не требуется.
На второстепенную, четырехвесельную шлюпку, назначили Бубновского, Мошкова, Перминова, Теплухина и меня. Все пятеро по росту и весу были «середнячки» из второго отделения группы. Чтобы после изнурительных тренировок ребята не слабели, для поддержки тонуса начальник выделил из внутренних резервов дополнительный паек: банку тушенки и банку сгущенки после каждой проведенной тренировки: