«Знаешь, — прислонившись спиной к скале, доверительно шепчу я-видение, — у меня страхов не было. Зато я ревновала родителей к брату. Мне казалось, что они его любят, а меня нет. Целые истории выдумывала и доказательства находила. А когда подросла, поняла, что это бред полнейший».
«Это хорошо, — серьезно заявляет внутренний голос. — Значит, сумеешь показать детям, что всех любишь одинаково. Кто сам пережил — острее чувствует».
— Да я тебя одним пальцем! — нахально оскалившись, обещает исполняющий пророчество.
Хм… Вот вроде и в человеческом облике, а зверь зверем. Презрительно морщусь. Нет, не животное! «Зверь» — как гордо звучит!
— Надо же, какое совпадение! — Замечаю легкое напряжение тела милого, принимающего боевую стойку. — Моя невеста тоже с утра грозится меня побить. Но у нее шансов побольше.
Вокруг снова оглушительный взрыв хохота. Щеки начинают пылать от направленных на меня изучающих взглядов. А, подумаешь! Царственным движением сбрасываю капюшон. Пусть смотрят — я барышня видная!
Резкий выпад! Удар! Тонкий обиженный звон стали. Адриан, мягко отведя руку противника, уклоняется в сторону.
— А колечко зря девчонке отдал, — ехидно ухмыляется оборотень. — Никакая она не избранная. Это я специально придумал, чтобы до тебя добраться. А ты, дурачок, поверил!
Ах вот он что! Гневно прищуриваю глаза. Я — маг Жизни, но руки так и чешутся его придушить. Хм… А может, он нечаянно угадал и я тоже избранная пророчеством?
— Не волнуйся, я бы все равно ей его подарил, — спокойно отвечает милый, уверенно останавливая грозный полет вражеского оружия. — К девушке и без подарка? Что я, альфонс? Да и надоела мне вся эта история хуже горькой редьки.
Ночной гость злится, по-волчьи морщит нос. Презрительно улыбаюсь. Угу, еще язык пусть высунет! Удар! И опять! Я где-то слышала термин «глухая защита», кажется, это именно оно. Камень? Скала? Стена? Да, живая стена из сверкающих клинков, созданная умелой рукой Адриана.
Тяжело дыша и брызжа слюной, мерзкий оборотень выдает все новые и новые подробности жизни Адриана-подростка: промахи, глупые ситуации и даже… Заливаюсь краской с головы до ног. Любовные похождения! Смущенно опускаю взгляд. Не хочу я этого знать! Не желаю! Гадко, будто в замочную скважину подглядываешь… Ха! Решительно щелкаю пальцами. Глухая защита? Да, именно так.
«Я не слышу того, о чем он говорит. — Я-видение доверчиво заглядываю в глаза милому. — Отключила восприятие. Если захочешь о чем-то рассказать, я выслушаю. А так мне не нужно!»
«Спасибо. — В синих глазах благодарность и уважение. — Но, поверь, в моей жизни нет ничего сверхужасного. Я просто хотел отличаться от отца, доказать всем, что я другой, лучше. Кажется, за последний месяц я натворил больше глупостей, чем за всю юность. Давай руку, чудо магическое, будем прыгать через водопад».
«А мы сможем?» — испуганно бормочу я, неуверенно нащупывая ногой край обрыва.
«Конечно! По сравнению с настоящими призраками детские страхи и подростковые обиды кажутся смешными беззаботными воспоминаниями, уютными, словно домашние тапочки».
Я-настоящая не слышу ни лязга оружия, ни голосов сражающихся, но… Что-то неправильное есть в разворачивающейся перед глазами картине. Но Что?
А в другой реальности…
Мы с милым стоим у входа в лабиринт. Свод пещеры растрескавшейся полусферой массивно нависает над длинным коридором, уходящим в глубь скалы.
«Адриан, исполняющий — серьезный противник?»
«Неплохой, — спокойно отвечает Адриан, стряхивая с моих волос серебряный бисер водопада. — Но я выше ростом, моложе и в последние годы занимался делом, а не кровь по подвалам сосал. Хоть у него и сила оборотня, но техника оставляет желать лучшего».
«Тогда почему ты только защищаешься? — изумленно заглядываю в любимые глаза. — Или это тактика такая? Да?»
«Да, — тихо произносит милый, зарываясь в мои волосы. — То есть нет».
Ласковые руки гладят мои плечи, спину, жаркие губы прижимаются к упрямой завитушке над ухом.
«Если, нарушив древний закон, я буду по-настоящему драться с собственным отцом и убью его… То чем я лучше? И разве подобное преступление не заслуживает смерти?»
«Адриан, не пугай меня!» — резко отстранившись от милого, топаю ножкой.
«Проклятый род должен прекратить свое существование, как и предсказано, — твердо заявляет Адриан. — Значит, мы умрем оба, если…»
«Что „если“? — настойчиво тереблю милого за плечо. — Отвечай!»
«А я знаю, почему в тебя влюбился! — неожиданно беззаботно произносит Адриан, целуя меня в нос. — Рядом с тобой я верю, что чудеса все-таки случаются! — И, ухватив мою руку, тянет в лабиринт. — Пошли, нужно пройти этот путь до конца».