«Адриан, а ты что, действительно боишься…» — прикусываю язык. А я сама просто образец такта!
«До пяти лет жутко боялся, особенно пауков».
Виновато улыбаюсь. И вдруг… Картинка передо мной привычным движением распадается на два слоя. Я здесь, на крепостной стене, и в то же время…
Узкая глубокая трещина рассекает огромную скалу, словно разрез, нанесенный скальпелем умелого хирурга. По каменистому руслу неукротимо несется горный поток, монотонно бормоча неясные слова, будто читает древнее заклинание. Вздрагиваю от неожиданности, крепче цепляясь за руку милого. Да, мы с ним стоим рядом.
«Ущелье призраков. — Внутренний голос подтверждает мою догадку. — Значит, настало время и мне пройти через него».
Адриан уверенно запрыгивает на каменистую тропу, высеченную в отвесной скале.
«Давай руку, этот участок мы быстро преодолеем, а с пауками я еще в пятилетнем возрасте разобрался».
«И как?» — вскарабкавшись на тропинку, заглядываю в синие глаза.
«Очень просто. Пошел ночью в старую башню, наловил в бабушкину хрустальную вазу мерзких насекомых и поставил под кровать».
«Герой! А они не вылезли?»
«Нет, — весело отвечает милый, уверенно шагая по тропе. — Я за ними потом наблюдал. И понял, что у пауков все, как у нас во дворце: по головам лезут, ядом брызжут, даже сожрать готовы друг друга».
«Это ты в пять лет мыслил подобными ассоциациями?»
«Я способный, вроде говорил уже».
— Да, все именно так, — скучающим тоном произносит Адриан, стоя на лужайке. — Ты еще забыл про холодную воду — ее я тоже боюсь. Вот только не вижу, как все это помешает мне тебя убить?
— Ну да, боится он, — со смехом комментирует рядом кто-то из воинов Адриана. — Оттого каждое утро водой ледяной из колодца обливается. И темноты… У-ха-ха!
Зажимаю уши. Оглохнуть от такого хохота можно!
«Знаешь, — прислонившись спиной к скале, доверительно шепчу я-видение, — у меня страхов не было. Зато я ревновала родителей к брату. Мне казалось, что они его любят, а меня нет. Целые истории выдумывала и доказательства находила. А когда подросла, поняла, что это бред полнейший».
«Это хорошо, — серьезно заявляет внутренний голос. — Значит, сумеешь показать детям, что всех любишь одинаково. Кто сам пережил — острее чувствует».
— Да я тебя одним пальцем! — нахально оскалившись, обещает исполняющий пророчество.
Хм… Вот вроде и в человеческом облике, а зверь зверем. Презрительно морщусь. Нет, не животное! «Зверь» — как гордо звучит!
— Надо же, какое совпадение! — Замечаю легкое напряжение тела милого, принимающего боевую стойку. — Моя невеста тоже с утра грозится меня побить. Но у нее шансов побольше.
Вокруг снова оглушительный взрыв хохота. Щеки начинают пылать от направленных на меня изучающих взглядов. А, подумаешь! Царственным движением сбрасываю капюшон. Пусть смотрят — я барышня видная!
Резкий выпад! Удар! Тонкий обиженный звон стали. Адриан, мягко отведя руку противника, уклоняется в сторону.
— А колечко зря девчонке отдал, — ехидно ухмыляется оборотень. — Никакая она не избранная. Это я специально придумал, чтобы до тебя добраться. А ты, дурачок, поверил!
Ах вот он что! Гневно прищуриваю глаза. Я — маг Жизни, но руки так и чешутся его придушить. Хм… А может, он нечаянно угадал и я тоже избранная пророчеством?
— Не волнуйся, я бы все равно ей его подарил, — спокойно отвечает милый, уверенно останавливая грозный полет вражеского оружия. — К девушке и без подарка? Что я, альфонс? Да и надоела мне вся эта история хуже горькой редьки.
Ночной гость злится, по-волчьи морщит нос. Презрительно улыбаюсь. Угу, еще язык пусть высунет! Удар! И опять! Я где-то слышала термин «глухая защита», кажется, это именно оно. Камень? Скала? Стена? Да, живая стена из сверкающих клинков, созданная умелой рукой Адриана.
Тяжело дыша и брызжа слюной, мерзкий оборотень выдает все новые и новые подробности жизни Адриана-подростка: промахи, глупые ситуации и даже… Заливаюсь краской с головы до ног. Любовные похождения! Смущенно опускаю взгляд. Не хочу я этого знать! Не желаю! Гадко, будто в замочную скважину подглядываешь… Ха! Решительно щелкаю пальцами. Глухая защита? Да, именно так.
«Я не слышу того, о чем он говорит. — Я-видение доверчиво заглядываю в глаза милому. — Отключила восприятие. Если захочешь о чем-то рассказать, я выслушаю. А так мне не нужно!»
«Спасибо. — В синих глазах благодарность и уважение. — Но, поверь, в моей жизни нет ничего сверхужасного. Я просто хотел отличаться от отца, доказать всем, что я другой, лучше. Кажется, за последний месяц я натворил больше глупостей, чем за всю юность. Давай руку, чудо магическое, будем прыгать через водопад».
«А мы сможем?» — испуганно бормочу я, неуверенно нащупывая ногой край обрыва.
«Конечно! По сравнению с настоящими призраками детские страхи и подростковые обиды кажутся смешными беззаботными воспоминаниями, уютными, словно домашние тапочки».
Я-настоящая не слышу ни лязга оружия, ни голосов сражающихся, но… Что-то неправильное есть в разворачивающейся перед глазами картине. Но Что?
А в другой реальности…
Мы с милым стоим у входа в лабиринт. Свод пещеры растрескавшейся полусферой массивно нависает над длинным коридором, уходящим в глубь скалы.
«Адриан, исполняющий — серьезный противник?»
«Неплохой, — спокойно отвечает Адриан, стряхивая с моих волос серебряный бисер водопада. — Но я выше ростом, моложе и в последние годы занимался делом, а не кровь по подвалам сосал. Хоть у него и сила оборотня, но техника оставляет желать лучшего».
«Тогда почему ты только защищаешься? — изумленно заглядываю в любимые глаза. — Или это тактика такая? Да?»
«Да, — тихо произносит милый, зарываясь в мои волосы. — То есть нет».
Ласковые руки гладят мои плечи, спину, жаркие губы прижимаются к упрямой завитушке над ухом.
«Если, нарушив древний закон, я буду по-настоящему драться с собственным отцом и убью его… То чем я лучше? И разве подобное преступление не заслуживает смерти?»
«Адриан, не пугай меня!» — резко отстранившись от милого, топаю ножкой.
«Проклятый род должен прекратить свое существование, как и предсказано, — твердо заявляет Адриан. — Значит, мы умрем оба, если…»
«Что „если“? — настойчиво тереблю милого за плечо. — Отвечай!»
«А я знаю, почему в тебя влюбился! — неожиданно беззаботно произносит Адриан, целуя меня в нос. — Рядом с тобой я верю, что чудеса все-таки случаются! — И, ухватив мою руку, тянет в лабиринт. — Пошли, нужно пройти этот путь до конца».
«…Если чуда не произойдет», — со вздохом заканчиваю оборванную милым фразу. И, подняв глаза ввысь, беззвучно шевелю губами. Чудо! Ты должно! Ты просто обязано… Или… И никаких или!
Отрешившись от монотонной картины боя, полностью погружаюсь в мир видения. Мы с Адрианом мчимся по лабиринту, поворачиваем, ныряем в узкие ответвления. Задыхаюсь от быстрого бега, но продолжаю ускорять темп, чтобы скорее вырваться, убежать, не видеть… Мамочки! Сколько их! Призраки… В каждом коридорчике, в каждой нише. Скалятся, шелестят саванами, бормочут что-то на «потустороннем» языке. Некоторые совсем полупрозрачные, а есть яркие и материальные до боли.
«Не бойся их. Они не злые. Кровь, конечно, пьют, но в душу не гадят. И без них я был бы не я, а кто-то совсем другой».
Со вздохом прячу лицо на груди милого. Понятно… Кажется, я знаю, кто они. Отдышавшись, продолжаем путь. Нырнув под последнюю арку, зажмуриваюсь от слишком яркого света. Ледяной зал! В центре на небольшом возвышении маленький хрустальный шар, чистый сгусток энергии, крошечная живая Вселенная. Ключ. К разуму? К сознанию? К себе?
Пах! Яркая вспышка перед глазами. Глупо хлопая ресницами, неожиданно вылетаю, вываливаюсь из видения. Даже заклинание тишины отключилось!
— Раз ты такой честный… порядочный… благородный, — бормочет оборотень сбившимся голосом, с ненавистью глядя на Адриана, — так скажи прямо и откровенно, чей ты сын! Пусть все услышат! Ну! Или боишься?
«Оглянись и посмотри в глаза», — шелестит жуткий, но такой знакомый голос за спиной. Лихорадочно тру глаза: я опять в двух реальностях одновременно. Я чувствую, как вздрагивает рука милого в моей руке.