Выбрать главу

Но чтобы обуздать агрессора, не надо было «заламывать в отчаянии руки». Надо было действовать, и действовать своевременно. А возможности для этого имелись немалые. «Напала бы гитлеровская Германия на Чехословакию в 1938 году, если бы западные державы поддержали Прагу?» — такой вопрос был задан чехословацким представителем на Нюрнбергском процессе начальнику штаба верховного командования вермахта фельдмаршалу Кейтелю. Ответ был категоричен: «Разумеется, нет. В военном отношении мы не были достаточно сильны. Цель Мюнхена состояла в том, чтобы изолировать Россию от Европы, выиграть время и закончить наши военные приготовления» [42].

Мюнхен не был случаен. Он был подготовлен политикой «умиротворения», ему предшествовавшей. И политика эта имела глубокий антисоветский смысл. С его помощью западные страны пытались сгладить свои противоречия с германским империализмом и направить острие фашистской агрессии на Восток.

Особо неблаговидную роль в политике «умиротворения» играло английское правительство. Его действия начиная с еще догитлеровских времен были, с одной стороны, последовательно антисоветскими, а с другой стороны, направленными на создание в Европе противовеса своему империалистическому союзнику — Франции. Еще в декабре 1932 года по инициативе Англии западные страны, включая США, предоставили Германии так называемое «право равенства» на вооружение. В 1933 году премьер-министр Великобритании Макдональд и глава итальянских фашистов Муссолини задумали «пакт четырех» (Англии, Италии, Германии, Франции), который уже тогда мыслился на Западе как «первый шаг умиротворения». Англия не высказала серьезного протеста, когда в марте 1935 года гитлеровцы открыто объявили о создании военно-воздушных сил Германии. Гитлер, как уточнял уже на Нюрнбергском процессе министр иностранных дел Германии Риббентроп, исходил в этом шаге из того, что, «учитывая… быстрое усиление России, Англия теперь хочет видеть сильную Германию».

Безнаказанность в отношелии агрессии Италии против Эфиопии в 1935 году и политика попустительства агрессору со стороны Англии, Франции и США поощрили гитлеровскую Германию на неожиданный ввод 30-тысячной немецкой армии в Рейнскую демилитаризованную зону в марте 1936 года. Эта акция была чрезвычайно рискованной для гитлеровцев, которые действовали с чувством «игрока, поставившего на карту всю свою карьеру», но и здесь Гитлер умело сыграл на антисоветизме правящих кругов Запада, уверяя, что он лишь обеспечивает свой тыл для борьбы против СССР. Апогеем домюнхенской политики попустительства агрессорам была политика «невмешательства» западных держав в дела Испании, в основе которой лежал страх перед «советской революцией» в этой стране и усилением революционных тенденций во Франции, где незадолго до того на парламентских выборах победил Народный фронт [43].

Затем последовал «аншлюсс» Германией Австрии, не вызвавший ни малейшего протеста со стороны «западных демократий», но придавший Гитлеру уверенность в безнаказанности.

Политика «невмешательства», последовательно проводившаяся Англией, Францией и США, значительно подорвала международный фронт антифашистских сил и дала возможность их противникам занять выгодные стратегические позиции для последующих агрессивных акций, непосредственно открывавших путь к мировой войне.

После захвата Австрии в марте 1938 года гитлеровцы практически не скрывали того, что на очереди стоит вторжение в Чехословакию. Правители фашистской Германии планировали осуществить оккупацию этой страны по этапам, чтобы облегчить оправдание агрессора со стороны Англии и Франции.

Руководство «третьего рейха» не сомневалось, что Англия и Франция не будут препятствовать его планам.

Еще в ноябре 1937 года Гитлер заявлял, что Англия и Франция «уже молча отказались от Чехословакии» и он, Гитлер, «убежден в британском неучастии», а также «не верит в военные действия Франции против Германии». И убежденность фашистского главаря строилась не на песке. 19 ноября 1937 года заместитель премьер-министра Великобритании Э. Галифакс на встрече с Гитлером в Оберзальцберге заверил его, что британские правящие круги проявляют полное понимание «законных» территориальных требований Германии в отношении Чехословакии, Австрии и Польши. Галифакс назвал фашистскую Германию «бастионом Запада против большевизма».

В директиве по плану «Грюн» (захват Чехословакии), подписанной Гитлером 30 мая 1938 года, указывалось: «Моим твердым решением является уничтожение Чехословакии военным нападением в ближайшем будущем» [44].

Первоначально был выдвинут план передачи Германии Судетской области Чехословакии. Главарь судетских фашистов Генлейн создал в этой области свои военизированные отряды и в апреле 1938 года предъявил ультимативное требование чехословацкому правительству о предоставлении судетским немцам полной автономии. Требования Генлейна были отклонены, а 20 мая 1938 года в стране была объявлена частичная мобилизация. Учитывая решительную позицию Советского Союза, заключившего в 1935 году договор с Чехословакией и Францией о совместных оборонительных действиях против сил агрессии, Чехословакия имела все возможности для того, чтобы дать отпор наглым притязаниям фашистов.

Советский Союз неоднократно заявлял о своей готовности оказать Чехословакии военную помощь в отражении фашистской агрессии и доказывал это делом. В 1937 году было заключено соглашение о помощи Советского Союза Чехословакии в оборудовании аэродромов и поставках ей советских самолетов. Первые 40 самолетов прибыли в Чехословакию в апреле 1938 года. Сразу же после захвата Германией Австрии СССР 15 марта 1938 года сделал официальное заявление о том, что он готов выполнить свои обязательства, предусмотренные советско-чехословацким пактом. 25 мая Советское правительство вновь подтвердило, что в случае нападения на Чехословакию оно окажет ей необходимую помощь. Такие же заявления были сделаны 25 июня и 22 августа 1938 года. При этом Советский Союз был готов выступить на защиту Чехословакии «даже в том случае, если Франция уклонится от выполнения своих союзнических обязательств, но при условии, что сама Чехословакия будет защищаться и обратится к СССР за помощью».

Иными соображениями в отношении Чехословакии руководствовались реакционные политики в Лондоне и Париже. Они поспешили прийти на помощь Гитлеру под видом организации «посредничества» между Германией и Чехословакией. Летом 1938 года представителем английского правительства, прибывшим в Прагу, были разработаны рекомендации, согласно которым Чехословакия должна была принять германские условия и передать Германии часть Судетской области. Эти рекомендации были поддержаны правительствами Англии и Франции. Такая позиция западных держав еще более усилила наглость фашистов. 13 сентября гитлеровцы инспирировали мятеж судетских фашистов, а после его подавления чехословацкой армией стали открыто угрожать Чехословакии вооруженной расправой.

На встрече с Гитлером в Берхтесгадене 15 сентября 1938 года британский премьер-министр Н. Чемберлен согласился с требованиями главы «третьего рейха» передать Германии часть чехословацкой территории, где более 50 процентов населения составляли лица немецкого происхождения. Чемберлен обещал Гитлеру, что после обсуждения этого вопроса в правительствах Англии и Франции он обеспечит принятие гитлеровских требований чехословацким правительством. После переговоров 18 и 19 сентября 1938 года в Лондоне правительства Англии и Франции вручили чехословацкому правительству ультиматум, который предписывал удовлетворить притязания Германии якобы в «интересах европейского мира» и дальнейшего существования Чехословакии. Положительный ответ на ультиматум ожидался не позднее 21 сентября, когда должна была состояться следующая встреча Чемберлена с Гитлером. Французские правящие круги, одобрившие этот позорный ультиматум, не только растоптали свои обязательства перед Чехословакией, но и стали соучастниками гитлеровского шантажа.

вернуться

42

Beitzell R. The Uneasy Alliance: America, Britain and Russia, 1941–1942. N. Y., 1972, p. 62, 357.

вернуться

43

Fefrel R. George Marshall 1947–1949. N. Y., 1966, p. 16.

вернуться

44

Churchill W. Op. cit., vol. 4, p. 562.