Вжик дремал в углу двора, громко посапывая. Мы тихонько зашли внутрь, стараясь не разбудить его.
— Нашла что-нибудь? — в нетерпении спросила человечка, прижимая к груди разводной ключ. Ринка лишь отрицательно покачала головой. Мадди вздохнула и тут же решила сменить тему: — Видели, как я прожектор сделала!
— Очень красиво! Как тебе удалось? — спросила я.
— Пойдемте, — сказала она и провела нас на верхний этаж.
Я немного удивилась, когда увидела, что дверка от холодильника «Весна» закрывала вход в мои покои.
— Только спокойно. Он маленький и очень пугливый, — дернула за металлическую ручку, но, не успела войти, ее сбил с ног советский телевизор на треноге. Перепугано взглянул на нас выпуклым монитором и побежал вниз по лестнице.
— Держи его! — крикнула Мадди и погналась за созданием.
Я помчалась за ними. Телевизору удалось добраться до первого этажа и выскочить на улицу. Он, перебирая тремя лапами, извилисто бегал по двору, словно выскользнувший из сарая во двор поросенок.
Вжик проснулся и сигналил на телевизор. Он стал четвертым после меня, Мадди и Ринки в погоне за техникой. От нашей беготни поднялся столб пыли. Я поднялась в воздух, боясь попасть под колеса. Обогнала спринтеров и кинулась на телевизор, схватив его за одну из ножек, немного не рассчитав. Мы кубарем покатились с чудом техники, но мои крепкие объятья не дали ему вырваться.
Когда пыль осела, я увидела, что возле моей головы стоит пара копыт в черных брюках. Подняв взгляд выше, увидела четверых, с интересом наблюдавшую за поимками.
— Чем можем помочь, адепты? — Ринка вышла вперед, пока я пыталась сломать сопротивление прожектора.
Магичка с черными волосами до плеч, миловидными чертами лица и вздернутым носом протянула Ринке бумагу.
— Мы новый набор. В деканате сказали, что у вас открылось братство, и вы принимаете адептов.
Ринка посмотрела на Мадди, а Мадди на меня. Никто из нас не задумывался, что в нашем братстве может проживать кто-то, кроме нас.
— Но мы только открылись, и у нас нет всех условий для проживания, — сказала фарви.
— Пожалуйста, возьмите нас, — застонала новенькая, — от нас отказались все братства. Если еще и вы нас выгоните, нам придется спать на улице. У нас нет средств, чтобы снять даже одну койку на четверых.
Я понимала, почему от них все отказались. Новички в братстве — это всегда большой риск. От того, насколько успешны будут члены братства, зависит количество квот на стипендии. Поэтому, выбирая новых братьев, предпочтение всегда отдаются сильным, умным или хотя бы состоятельным. Пусть они не будут успешны, но смогут финансово окупить свое членство. Так было и с нами, когда нам пришлось отдать значительную сумму, чтобы нас приняли в братство Табаска.
Кварта, которая стояла перед нами, не соответствовала ни одному из требований. Миниатюрная магичка плохо походила на сильного воина. Но даже если допустить, что у нее хороший дар, остальные члены кварты портили первое впечатление.
Огромный парень с головой коня, чьи копыта я видела, недовольно скрестил руки на груди. Видимо, мы тоже не сильно соответствовали его представлениям о хорошем братстве. Невысокий грузный паренек стоял позади них, с интересом рассматривая цветы на лозе. У него был простоватый добродушный вид.
Выглянув из-за ног своих собратьев, крот в черной форме академии и с круглыми очками произнес:
— Хочу заметить, что вы не можете нам отказать без открытого голосования всех членов кварты основателей.
Я посмотрела на Ринку, она лишь пожала плечами и пропустила новичков в середину.
Пока мы шли, я смотрела на крота. Это, пожалуй, единственный разумный зверь — адепт во всей Академии. Мне приходилось встречать говорящих мышей, и профессор Син был зверь разумной расы, но чтобы адепт — такое было редкостью.
Вот звероголовых существ с телом человека было много. Один Табаск чего стоит! Как представлю его хитрую змеиную ухмылку, так и хочется стереть её с лица.
Мы вошли в главный зал, нам навстречу вышел Кай с кастрюлей в руке. Он растерянно посмотрел на новичков, явно их не ожидая увидеть посторонних.
— Кай. Эта кварта просит коллективного согласия стать членами нашего братства.
На лице магика появился испуг.
— Я не против.
— Точно? — расстроенно переспросила Мадди.
По дню кастрюли послышался скрежет когтей — внутри было что-то живое. И не я одна это поняла.
— Что у вас в кастрюле? — спросил конеголовый.
— Суп. Он очень горячий.