Выбрать главу

— Я бы не обольщался на этот счет, — произнеся «Всего доброго», он скрылся с поля нашего зрения.

Я посмотрела на фарви — от злости у нее играли желваки. Мадди хотела что-то сказать, но Ринка настояла не обсуждать случившееся.

***

По традиции первый день начала нового семестра не проводят занятия. Адепты узнают список предметов на семестр, получают книги, выбирают факультативы. Те, кто не состоят в братстве, занимаются жилищными вопросами. Я чувствовала себя особенной, ведь кроме общих проблем, у одной меня на сегодня было запланировано посещение наблюдателя.

Я бродила по окраине Магикайской части Квадрата миров в поисках нужного адреса. Дома здесь отличались от башен в центре, напоминая небольшие кирпичные коттеджи без окон. Половину лица скрывала маска, пропитанная настоем, позволяющим нормально дышать магикайским воздухом. Я сожалела, что нет такого же приспособления, чтобы видеть сквозь этот смог.

Наконец, я добралась до дома по адресу «Бурый плющ 145». Стоило подойти, и дверь сама открылась, приглашая меня войти в небольшой офис. Внутри оказалось очень уютно. Я сразу попала в приемную, где ожидали еще несколько человек. У входа сидела секретарь. Не прекращая пилить ногти, она сказала мне пройти в кабинет номер три.

Нужная комната оказалась тут же. Стоял стол и два стула напоминали комнату для допросов из американских фильмов. Только зеркала на стене не хватало. Я присела лицом к двери, ожидая наблюдателя.

Дверь открылась. Прижимая к груди стопку бумаг, в кабинет вошла Эллания Чейк — моя мать.

От неожиданности я забыла все слова на свете, но Эланию наша встреча не удивила. Грациозной походкой она подошла к столу и села напротив меня. Удлиненная туника серого цвета подпоясана золотистым ремнем, и только сейчас я обратила внимание, что крылья у нас были разного цвета: мое оперенье черное, а её ¬— светло серое.

— Здравствуй, Аттика, — слащаво произнесла она.

— Здравствуйте, уважаемый наблюдатель.

— Зачем же так официально? Можешь называть меня Элания.

— А почему не «мама»? — сказала, раздражаясь от её напускного дружелюбия.

— Можешь и так называть. Как тебе удобно.

Она открыла папку и, шурша бумагой, перелистывала страницы, изучая их содержимое. Я не удержалась от вопроса:

— И давно ты работаешь на Орден?

Элания оторвала взгляд и, посмотрев на меня, как на пустое место, произнесла:

— Следственный комитет и Орден — совершенно разные организации. Я здесь как сотрудник комитета, который занимается твоим делом.

— Значит, это по поручению следственного комитета шестнадцать лет назад вы пытались провести какой-то ритуал с черным котлом? Что же вы там делали, раз отцу пришлось заморозить вас на шестнадцать лет? И почему Орден так хотел твоего освобождения?

— Мне до сих пор не ясны мотивы отца, — произнесла она, игнорируя другие вопросы, — но если ты его встретишь, обязательно спроси у него.

— Отец умер на суде. Ты не знала? — приглушенно произнесла я.

Элания закрыла папку и окинула меня расчетливым взглядом.

— Это ты жила в заблуждении — Леонол жив. Он все хорошо рассчитал, только в одном ошибся. Члены кварты всегда чувствуют, когда кто-то из них умирает. И я его чувству… и скоро найду.

От концентрации злости в её тоне стало не по себе.

— Кстати, куда подевалась книга мастера, которая пропала с после инцидента в Вороньем гнезде?

— Я уже говорила наблюдателям — у меня её нет. И я не знаю, где она находится.

— Плохо, — она сложила руки на груди и довольно улыбнулась. — Будь у тебя книга, ты бы смогла призвать мастера. А мы бы в этот раз его обязательно поймали. И все бы твои проблемы прекратились в один миг.

— Кто эти «мы», которые будут ловить мастера? Следственный комитет?

— И он в том числе.

Я не смогла сдержать пренебрежения во взгляде, и это не ускользнуло от Элании.

— Перед тем как сделать выбор, на чьей ты стороне, подумай, что будет лучше для этого мира. Сколько человек пострадало от рук мастера. А сколько погибло? У Фица Тиции тоже была семья, и теперь его дети сироты…

Она достала из кармана брюк круглую деревянную монету с выжженной пентаграммой и положила её передо мной.

— Это допуск до секретной литературы. Ты можешь из первоисточников узнать, из чего состоит мастер и какое зло он несет. — С опаской посмотрела на предмет. — Бери, не бойся. Как раз будет что обсудить на следующей встрече. С этой мы уже закончили.

Я взяла деревянную монету, поспешила к выходу, бросив напоследок «Всего хорошего». Находиться в компании матери было очень некомфортно.