Я всерьез испугался, когда она задвигала руками по месиву из красок, которое из цветного кое-где превратилось в темно-коричневое и черное. Вначале все выглядело как взрыв, хаотичный выплеск эмоций, но чуть позже она отошла подальше, схватила с пола кисточку, несколько красок, чуток подправила то тут, то там, и скоро я стал различать овал лица, нос, глаза, улыбку, пышные длинные волосы. Из густой цветной мазни она сотворила самый офигенный женский портрет, который я когда-либо видел. Руками!
Первым порывом было выйти на балкон и сказать ей, что я в шоке от ее работы, но я передумал. Она была явно в жутком раздрае. Стояла и кричала, глядя на портрет, а потом осела на пол и разрыдалась. Руками, перепачканными в краске, она закрыла лицо. Меня проняло до мурашек то, как она плакала, совершенно убитая горем.
Я беспомощно топтался, вот-вот готовый все же выйти и как-то успокоить ее, но на балкон к девчонке пришла тетя Таня. Она сначала пыталась как-то поднять ее на ноги, а потом обернулась и увидела картину. Данилова закрыла рот рукой и неожиданно расплакалась сама. Села рядом с девочкой, обняла ее и они долго еще плакали обе. Я отошел от балкона, чувствуя себя подавленно, как будто невольно стал свидетелем чего-то слишком личного, недосягаемого моему пониманию.
Портрет долго стоял у меня перед глазами, я не мог уснуть. До самого утра ворочался, безуспешно слушал свой любимый подкаст о научной фантастике, ничего не помогало. Выпуск еще, как назло, вышел интересным, я заслушался. А когда под утро вытащил наушники из ушей, вдруг услышал, что на улице гроза.
Я как ошпаренный вскочил на ноги. Если девчонка не убрала картину с балкона в комнату, ее обязательно намочит дождь. Я выглянул на балкон и убедился в своей догадке. Картина все еще стояла на месте, а на небе черная туча, вот-вот ливанет. Я запаниковал, не понимая, что делать. Не могу же я побежать к Даниловым в пять утра с дурацким советом убрать картину.
Взгляд как-то сам упал на аквариум с моим любимцем рыбкой-клоуном. У него на дне лежали красивые стеклянные камешки бирюзового цвета. Я выудил сачком парочку этих камней, вышел на балкон, пробрался через завалы, снова ругая себя за то, что до сих пор их не разобрал. Найдя подходящее место, я прицелился и кинул первый камешек.
Недолет. Мой мини-снаряд упал на газон у входа.
Вторая попытка тоже мимо. Угодил в кирпичный простенок.
А вот с третьей попытки я попал в стеклянную дверь балкона. Подождал несколько минут и снова кинул, попав чуть ниже, но все в ту же в дверь. Она открылась и на пороге появилась девушка в черных шортах и майке, с всклокоченными ото сна волосами белого цвета. Я впервые увидел ее лицо, хотел еще лучше разглядеть, но почему-то попятился назад, а потом и вовсе спрятался за хлам на балконе.
Девушка с возмущением огляделась по сторонам, определенно не настроенная на праздную болтовню с тем, кто ее разбудил. Она нашла и подняла камешек с пола и снова просканировала все вокруг, прищурив глаза, и, кажется, злясь. С раскатистым грохотом она подняла глаза на небо и нахмурилась. Перевела взгляд на картину.
Есть! Миссия выполнена.
Пару секунд девушка колебалась, а потом с мертвецки бледным выражением лица ушла с балкона обратно в комнату.
Портрет остался на месте.
Что? Почему она это сделала?! Почему подставила свой шедевр под дождь? Она сумасшедшая?
Я вернулся в комнату, ощущая будто падаю в пустоту. Я рухнул на постель и устало потер лицо. Какой вообще сон?! От поведения соседки мозги вышибло. Вот и читай потом женскую «клитературу», чтобы хоть как-то понять этих девушек.
Да, я ни черта в них не понимаю!
Но кое-что, от меня зависящее, я все-таки могу сделать. Я спасу портрет!
Глава 4. Марьяна
Как только я произнесла свое предложение о сексе вслух, идея сразу же показалась мне идиотской. Я испугалась того, как дико она прозвучала. Я бы и рада переиграть ситуацию, зайти издалека, не нахрапом, как я обычно делаю, но слово не воробей. Мой сосед, видимо, нуждается в более деликатном подходе. Вот бы он страдал разновидностью глуховатости и реально не расслышал меня! Но, судя по выражению его лица, он все прекрасно и отчетливо слышал. Блин.
Мы смотрели друг на друга и наблюдали, как наши лица становятся пунцовыми одновременно. Парень моргнул, первым вернувшись из шокового состояния.
— Д-даже не знаю, — заикаясь начал он, — к-какой вопрос задать первым… — он оглядел меня рассеянным взглядом, потом подался чуть вперед и понюхал. Понюхал! — Т-ты ничего не принимала?