— Кошак, воскресенье. Имей совесть, — проворчала я, высвобождая ноги из-под его тяжести.
Солнечный свет уже забрезжил на горизонте, должно быть только шесть утра. В нос прокрался тонкий, едва уловимый запах знакомого парфюма, я резко оторвала голову от подушки и оглядела кровать. Постель рядом со мной была примята. На спинке стула висел дизайнерский пиджак, который вчера вечером чертовски сексуально облегал тело…
Никита!
На меня обрушились воспоминания вчерашнего свидания. О том как волшебно прошел вечер до момента нашего танца и того, что случилось со мной из-за громкого салюта. Окончание вечера я помнила уже смутно. А то, как оказалась дома и почему мой сосед провел со мной ночь — не помнила вовсе! Одновременно с тем, как я осмысливала произошедшее, дверь аккуратно открылась, и в мою комнату тихо вошел Иванов.
Бегемот тут же шмыгнул под кровать, ворча от негодования.
— Привет, — тихо поздоровалась я, наблюдая за тем, как мой потрясающий сосед встал напротив кровати и сложил руки на груди.
Рукава его черной рубашки были закатаны до локтей, верхние пуговицы расстегнуты, открывая шею. Он умылся, причесался и в общем-то привел себя в порядок после сна. Шикарный, какой же он шикарный по утрам!
— Доброе утро, цветочек, — серьезным тоном поприветствовал Ник, продолжая смотреть на меня сканирующим взглядом, точно чего-то ждал.
— Ты спал рядом со мной? — вопрос идиотский, все и так очевидно, но мой мозг отказывался сейчас выдавать интеллектуальные перлы.
— Э-м-м-м, лежал, но не спал.
— О… Ясно.
Я чувствовала покалывание по всему телу от его пронизывающего взгляда и совсем растерялась.
— Давай сразу проясним, — тихо проговорил он требовательным тоном. — Что ты помнишь?
Мои глаза расширились от паники, я медленно отодвинула от себя одеяло и заглянула под него. Я была в платье и в чулках. Громкий вздох облегчения вырвался из моих легких.
Никита тихо хмыкнул и отвел от меня свой взгляд.
— Мы же не…? — я сделала громкий глоток, в горле пересохло.
Он покачал головой и опустил ее.
— Фух, хорошо! Если бы мы сделали это, а я не запомнила, я бы не пережила, — дурацкая попытка пошутить, знаю.
Ник тихо простонал.
Я поползла по постели к нему, желая просто тепла: его тела и его взгляда, который он упрямо прятал от меня.
— Пережила бы, поверь, — наконец ответил он и поднял на меня глаза, полные разочарования.
Я застыла в замешательстве от глубины чувств, которые были написаны на его лице.
— Никит? — тихо позвала я и села. — Я же просто пошутила и…
— Ты здесь не при чем, — спокойно сказал он, — просто, я, походу, слишком испугался за тебя и не мог уснуть. И ты кое-что вчера с-сказала…
— О, Господи, что именно?
Я в панике силилась вспомнить хоть что-нибудь, что бы могло так расстроить его и не смогла.
— Ты назвала меня фэбээровцем.
Никита смотрел на меня и, походу, моя реакция была очень важна для него.
— Прости, — прошептала я, — не знаю зачем я так сказала.
Он опустил руки с груди и снова отвел взгляд. Во мне закралось смутное сомнение, что на самом деле это обращение много для него значит. Но как только я начала развивать эту мысль, Иванов резко выдохнул, мотнул головой, стряхивая с себя меланхолию и проговорил:
— Могу я кое о чем попросить тебя? Это очень важно.
— Конечно.
— Ты можешь выбросить те таблетки, которые лежат у тебя в сумочке? — умоляюще прошептал он. — И больше никогда их не пить.
— Почему?
Ник подошел и, взяв меня за руку, сел рядом.
— Потому что они творят черти что с твоей головой, — Ник придвинул меня ближе к себе и осторожно обнял за плечи. — Тебе кажется, что они помогают справиться с эмоциями, но на самом деле они делают только хуже. Из-за них ты теряешь себя.
— Я уже не помню, каково это — обходиться без них, — призналась я.
— Если это окажется сложно, я помогу, — горячо прошептал он, заключая мое лицо в ладони. — Хотя, ты достаточно сильная, чтобы сделать это самостоятельно.
— Нет, никакая я не сильная.
— Что мне сделать, чтобы ты поверила в себя?
Я пожала плечами.
— Хорошо, — вздохнул он, — ну мне ты, хотя бы, веришь?
Я кивнула.
— Тогда давай так: каждый раз, когда тебе захочется принять эти таблетки, я буду… тебя отвлекать.
— Как?
Он нежно поцеловал мою щеку:
— Так.
Я слабо улыбнулась, тая от его нежности, и обняла в ответ, уткнувшись носом ему в шею.
— Если так, то я попробую. Но при условии, что ты, если что, всегда будешь рядом.