— Хм, возбуждает? — я поелозила на нем в превеселом настроении.
— Ты не дашь мне шанса остыть? — вопрос скорее риторический, и он это знал, судя по моему хитрому прищуру.
— Нет, я дам нам обоим шанс спустить пар, — я протиснулась руками между наших тел и добралась до его ремня, — буду держать тебя в заложниках, пока мы оба не кончим.
— Вопрос десяти секунд! — прыснул от смеха Ник, бросая взгляд на свой пах. — В моем случае даже может и меньше. Ты бы себя сегодня видела!
— Спорим, я тебя обгоню! — я с вызовом подергала бровью и, расстегнув его ширинку, начала стаскивать с него брюки.
— У нас типа секс-рейса? — его руки двинулись по моим бедрам и задрали юбку вверх, сделав ее поясом. Иванов уставился на мои трусики из одного комплекта с лифчиком и прерывисто вздохнул.
— Кто кончит первым, тот везет нас домой! — я погладила его твердый, идеальный член сначала поверх ткани спортивных боксеров, а потом запустила руку под резинку.
— Я в деле! — Никита, не церемонясь, смял мои трусики в руке и сдвинул в сторону, а второй рукой коснулся влажных складок, и добрался до изнывающего бугорка.
Мы простонали друг другу в губы.
— Охренеть, какая ты мокрая! — он кусал мои губы, с которых срывались короткие вздохи. — Иди сюда, кое-что попробуем…
— Впервые? Или это уже что-то из п-пройденного?
— Впервые.
Никита придвинул меня к своему обнаженному, пульсирующему члену, заскользил им между моих ног, но без проникновения. Я продолжала сжимать его в руке, двигая вверх и вниз по всей длине и любовалась его пылающим лицом и опьяненным от страсти взглядом.
— Потрись об него, — он провел пальцем по моему клитору и прижался к нему своей эрекцией. Я сделала несколько осторожных движений по твердой плоти, размазывая по ней свою влагу, прижимая его к себе рукой, в поиске лучшего, идеального соприкосновения. — Так, хорошо?
— Д-да, приятно, — я нашла свой темп и тихо простонала.
— Но, я вижу, что недостаточно…
Никита наклонился и прижал меня к себе, сменив угол. Он добрался рукой к моему мокрому входу, покружил кончиками пальцев и ввел их в меня, растягивая горячую плоть. Я вскрикнула от наслаждения и быстрее задвигала бедрами и рукой, сбившись с темпа.
— Нечестно! — всхлипнула я.
— С тобой все средства хороши, — рассмеялся он напротив моего рта и провел по губам языком.
Я накинулась на его рот, кусая, облизывая его восхитительно сладкие губы со вкусом ананаса.
Его пальцы внутри меня двигались в унисон моим раскачивающимся бедрам, я крепко сжимала его напряженный член и терлась о него, представляя, как же шикарно он бы сейчас скользил во мне.
— Прошло уже… больше… десяти секунд, — у меня голос сорвался на стон вперемешку с рваным дыханием.
— Сам в шоке!
Его порочная ухмылка сорвала мне башню. Оргазм начал щекотать где-то внутри и разошелся теплым приливом во всем теле. Я раскрыла рот в немом крике и задвигалась быстрее, наслаждаясь ощущением. Его эрекция налилась камнем в моей руке и дернулась.
Свободной рукой, я схватила рубашку Ника за край и задрала вверх, оголяя его живот, на который, пульсируя, стала выливаться теплая сперма. Никита протяжно и хрипло застонал, а я ловила его дыхание своим ртом, тихо постанывая в ответ, продолжая тереться о него продлевая наш общий затухающий оргазм.
Медленный, горячий, долгий и откровенный сеанс поцелуев — идеальней концовки и не придумаешь!
— Мне так хорошо, что шевелиться не хочется, — призналась я, покрывая поцелуями его шею.
В штанах у Иванова, которые были спущены где-то уже на щиколотках, завибрировал телефон. Он лениво заворчал, не желая открывать глаза.
— Не бери трубку.
— Не могу, это Егор.
— Что ему нужно? Обломщик…
Чмокнув меня в губы, Ник аккуратно прижал меня к себе, чтобы я не угодила в растекающиеся капли на его животе. На ощупь он выудил из кармана телефон. А я поправила свою одежду и поползла между кресел к бардачку. У горячего ботаника-чистоплюя всегда водились влажные салфетки. Пока я шарилась по бардачку в весьма недвусмысленной позе, Никита разговаривал по телефону и гладил меня по попе. Довольно хихикая, я нашла в бардачке помимо салфеток еще кое-что интересное. Новую пачку презервативов со стикером с надписью «не благодари, братан».
Я показала пачку Иванову, а он закрыл лицо рукой, сказав что-то в трубку по этому поводу. Я была увлечена салфетками, вытащила несколько и протянула Нику. Поговорив, он положил трубку и начал вытираться.
— За это, — он показал на свою задранную рубашку, — отдельное спасибо, цветочек, — он чмокнул меня в макушку, и заправил в брюки мятую одежду.