— А вы… пришли к нам или к фрау Шефнер? — стеснительно спросила та самая пухленькая девица, чье имя я никак не могла запомнить. На лице ее при этом вовсю цвел румянец, а глаза нездорово блестели.
— На самом деле я к Со… вашей преподавательнице.
— Жаль, — вздохнула она.
Я пододвинула к себе список студентов и нашла имя девицы. Гелла Фихтенброк. Что ж, фрейлейн Фихтенброк, теперь я вас не забуду.
— Не стоит расстраиваться, милая девушка. Ваш декан слезно умолял меня позаботиться о его птенчиках, и вот я здесь, — подмигнул Рихтер. — Буду лично вести факультатив по криминалистике у магистров. И кстати, птенчики, посещение обязательное, что бы вы там ни думали.
Желающих возразить не было.
Я откашлялась, обращая на себя внимание.
— Господин Рихтер, давайте не будем задерживать студентов. Время занятий вышло. Свои вещи можете забрать. Все, кроме стилета. За ним нужно будет подойти к декану.
Гроссман грустно вздохнул, но спорить в этот раз не стал. И как мне кажется, отнюдь не из-за моего авторитета, напрочь уничтоженного Рихтером.
Когда шестикурсники вышли из аудитории, я, не обращая внимания на алхимика, начала складывать все в ридикюль. Шарф тоже запихала. С особым остервенением.
— Вижу, ты не в духе. Хорошо же все прошло, Софи. Ты очень убедительна в своей роли.
Покровительственные, чуть высокомерные интонации в голосе алхимика исчезли, стоило уйти его поклонникам. Я всегда знала, что он любит покрасоваться, но чтобы настолько…
— Спасибо, мастер.
— Хо-хо. Хо-хо. Хо-хо-хо…
Я подняла взгляд, с трудом сдерживаясь, чтобы не треснуть наставника сумкой по голове.
— И что вы делаете, мастер?
— Смеюсь, — с достоинством ответил Рихтер, качая ногой. С преподавательского стола он так и не слез, напротив, еще вольготнее на нем расположился. — Потому что на твоем «спасибо» хочется удавиться. А я, между прочим, скучал, волновался…
— Это правда, что вы будете вести факультатив у боевых магов? — прервала его я.
— Угу.
— И как вам удалось убедить Крамера вас взять?
Рихтер вскинул бровь.
— Убедить? Ну ладно. Я немного приврал, говоря, что Крамер попросил меня вести криминологию. Он, если честно, не очень меня не любит.
Зная характеры обоих магов, я бы сказала, что вероятнее всего педантичный и серьезный Крамер просто ненавидит насмешливого и себялюбивого алхимика.
— Но при этом все равно взял.
— Потому что я лучший, а Крамер не такой дурак, чтобы отказываться от моей помощи.
— Но зачем это вам, мастер? У вас ведь и так много обязанностей.
— От одного-двух занятий в неделю забот не сильно прибавится, зато мы сможем видеться чаще. Ты совсем забыла своего старика.
— Если я и испытываю к вам какие-либо чувства, то уж никак не дочерние, — фыркнула я.
Спустилась с помоста, но до двери дойти не успела. Рихтер преградил мне путь, склонился и шумно втянул воздух носом.
— Вкусно пахнешь, — пробормотал он, алчно блеснув глазами.
Терпеть не могу, когда он говорит такие смущающие вещи. Стараясь сохранить достойный вид и не покраснеть, как Фихтенброк недавно, я попыталась обойти мага, но тот схватил мои ладони и поднес их к своему носу, принюхиваясь.
— Вкусно… — он облизнулся. — Домашней едой пахнешь. Слушай, а у тебя еще осталось?
В животе потянуло от голода, напомнив, что я сама не ела с раннего утра, а в преподавательской остался сверток от фрау Грохенбау. И как бы я ни злилась на Рихтера, оставить его голодным не могла.
— Пойдемте, мастер. Я вас накормлю.
Глава 3
Корбин Рихтер
Подцепив последний бутерброд, Корбин задумчиво взглянул на него и, одобрительно кивнув самому себе, отправил его следом за двумя предыдущими. Не оставлять же несчастного страдать в одиночестве?
Софи ушла решать какой-то вопрос с деканом, оставив его в полном одиночестве. Те преподаватели, кто задержался в кабинете после пар, увидев алхимика, быстро свалили. Особенно весело улепетывал хорошенький лермиец. Рихтер кривовато улыбнулся, вспомнив реакцию этого Моретти. Что ж, обычные люди всегда презабавно реагируют на его глаза.
Корбин растянулся на неудобном кресле, закинув ноги на чей-то стол, лениво обвел преподавательскую взглядом, зацепившись им за огромный ридикюль Софи, так неосторожно оставленный в кабинете. Интересно, что она с собой носит? Наверное, кучу артефактов, а еще, может быть, всякие женские штучки, хотя он никогда не видел, чтобы она красилась. Вероятно, у нее и портретик мужа есть с собой. Обычно довольно прагматичная Софи относилась к Мартину и всему, что было с ним связано, с необыкновенным… как бы это сказать… трепетом?